Баян Ширянов - Дуэль Пономаря

– Он съехал оттуда два часа назад.

Больше вопросов у Кикоза не было. Поэтому он, захватив кейс и старичка-дублера, немедленно покинул это помещение.

2.

– Идут! – Разбудил Пономаря истошный телепатический крик.

Игорь Сергеевич открыл глаза и, в свете зажженной люстры, увидел над собой склоненного чернокожего гиганта. Через мгновение, целитель осознал, что это всего лишь картина, а сам он находится в мастерской художника.

Вчера вечером Сергей Владимирович рассказывал о нем. Фамилия безвременно ушедшего была Миркаян, поэтому этот плодовитый автор решил создать эпохальный цикл полотен под названием «Мир „каян“». Состояла она из трех завершенных работ и гигантского плана на будущее. Живописец решил изобразить все нации и народности мира, с прилагательными, у которых наличествовал бы корень «каян». Так появились «Эфиоп окаянный», «Эфиоп неприкаянный» и «Эфиоп покаянный». Последнее полотно – «Раскаяние эфиопа» автор собственноручно уничтожил, как не вписывающееся в стержневую линию своего творчества. Почему Миркаян начал именно с эфиопов, оставалось, и, наверное, навсегда, совершеннейшей загадкой.

И именно на «Эфиопа неприкаянного» наткнулся взор Дарофеева по пробуждении.

– Кто идет? Который час? – Недовольно пробурчал Игорь Сергеевич.

– Четыре утра. Или ночи, как хочешь. – Ответил ворвавшийся в мастерскую Изотов. – А идут – рыбаковцы.

– И много их?

– Больше сотни!

Остатки сна мигом слетели с целителя и он представил себе странную картину: по ночным московским улицам, стройными рядами, совсем как баядерки, маршируют полчища наркоманов.

– Немного не так. – Послышался в голове у Дарофеева голос хумчанина. Вслед за словами появилась картинка. Военный «ГАЗ», в кузове которого, скрытые брезентовым полотнищем, трясутся около двух десятков человек в камуфляжной форме.

– Витя, – встревожено проговорил Сергей Владимирович. – Сможешь их запрограммировать?

– Не сразу. – Отозвался пацан. – А на что?

– Пусть со своими разбираются.

– Хорошо.

– Начни с тех, кто ближе всего. – Посоветовал майор. Витя не ответил, он уже был занят.

Вскочив с постели, Игорь Сергеевич стал быстро одеваться. Фээсбэшник, не дожидаясь, пока целитель закончит, выключил свет.

– Незачем облегчать им работу. – Пояснил Изотов.

Внезапно на улице раздалась автоматная очередь. Потом насколько выстрелов и, в завершении этих звуков, что-то гулко громыхнуло так, что дрогнули стекла.

– Одна машина готова! – Радостно сообщил Витя. – Но они уже совсем близко и собираются разбегаться!

– Игорь, ты готов? – Зачем-то спросил Сергей Владимирович.

– Кажется, да… – Шепотом ответил Пономарь.

– Можешь сделать себе «поляризацию»?

– Сейчас попробую.

Целитель вспомнил стадии вхождения в это состояние, начал входить в первую из них, но вдруг одно из окон с треском разлетелось и по стене ударили пули. Дарофеев сбился.

– Давай, Игорь, давай! – Услышал он голос Изотова, но самого майора в комнате не оказалось. Стал невидимкой, догадался Игорь Сергеевич, но это знание ничем ему помочь не могло.

Прекратив попытки войти в «поляризацию» постепенно, целитель попробовал вспомнить конечное состояние и вдруг понял, что медленно погружается в пол.

«Получилось!» – Мысленно восторжествовал Пономарь. И было это сделано крайне вовремя. За его спиной вдруг послышался странный звук. Обернувшись, Дарофеев заметил, что там, в стопке картин, притулившихся у стены, появился ряд аккуратных дырочек. Прямо на глазах целителя образовался еще один. «Ах, ты, гад!» – Подумал Игорь Сергеевич. Он, несмотря на град пуль, пошел прямо на стрелявших. Они засели в подъезде дома напротив и во всю поливали экстрасенса свинцом. Миновав стену, Пономарь прошел по воздуху до боевиков. Они, увидав такую картину, выпустили в целителя, перебиравшего ногами в пространстве между стенами, по длинной очереди. Но пока рыбаковцы, перезаряжали автоматы, Дарофеев приблизился вплотную и, пропустив сквозь себя очередные порции пуль, выбросил обоих на улицу. Боевики приземлились и больше агрессивности, равно как и прочих чувств, не выказывали.

Показавшись в оконном проеме, Игорь Сергеевич вызвал на себя огонь не менее полутора десятков наркобоевиков. Они, двумя группами, стояли по оба конца коротенькой улочки и, не переставая, стреляли в Дарофеева. Целитель решил облегчить им задачу и, пройдясь по воздуху, сел в позе «падмасана»(Примечание: Падмасана – Йогическая поза, более известная как «лотос».) метрах в пяти над асфальтом.