Моррис Уэст: Сенсация Ричарда Эшли

— Вам просили передать, синьор, — тихо сказал он, — что человек, который придет сюда, врун и обманщик. Вы можете взять то, что он принесет, но должны знать, что доверять ему нельзя.

— Что-нибудь еще?

— Больше ничего.

Роберто поднял поднос и двинулся к бару. Откинувшись в кресле, Эшли наблюдал за ним. Он не остановил бармена, не задал ему ни одного вопроса. Он понимал, что тот мог говорить до судного дня, но ни единого слова правды не слетело бы с этих улыбающихся губ.

Он повторил про себя слова Роберто. «Человек который придет сюда, врун и обманщик». Ничего нового. Гарофано — жалкий посредник, торгующий украденными документами. Он не может быть ни кем иным, как вруном и обманщиком. Но документы-то подлинные! Он видел их и внимательно изучил. Они укладывались в схему имеющихся у него доказательств.

«Возьмите то, что он принесет, но не доверяйте ему». Гарофано предлагал реальный товар — фотокопии документов, уже побывавших у него в руках. Он мог не опасаться подделки. Так о каком доверии могла идти речь?

Оставалось ответить еще на два вопроса. Кто именно обратился к Роберто и чем вызвано полученное им предупреждение? Но и тут напрашивался очевидный ответ — прибыль! Пять тысяч лир без труда делятся на два. Половина — бармену, вторая — жучку, подхватившему сплетню, услышанную в баре.

Эшли улыбнулся. Настроение у него улучшилось. И тут же посыльный принес телеграмму. Эшли заплатил ему и нетерпеливо разорвал желтый конверт. «Разрешается выплата две тысячи долларов точка деньги высланы америкэн экспресс Сорренто точка советую закругляться Хансен». Отлично! Эшли смял бланк телеграммы и сунул его в карман. Рим не возражает. Деньги получены. Дело лишь за Гарофано. Он допил «мартини» и вышел на залитую солнцем террасу. Роберто не спускал с него холодного взгляда. Наблюдала за ним и блондинка. Она видела его худое, будто высеченное из камня лицо, широкие плечи, сильные руки, легкую походку. Вот он оперся локтями о балюстраду и посмотрел вниз, на яркие кабинки и бронзовые тела на песке, голубую гладь воды. Он производил впечатление человека, довольного собой и всем миром, человека, у которого масса свободного времени.

Блондинка отклонилась назад, втянула живот и выпятила грудь, словно манекенщица перед объективом фотоаппарата. Затем сдернула с себя яркий пляжный халатик, резонно полагая, что Эшли это заметит. Когда он обернулся, блондинка улыбнулась.

— Хороший выдался денек, — сказал Эшли.

— Добрый день, — ответила она по-итальянски.

Эшли удивило итальянское приветствие. Из-за светлых волос и загара медового оттенка он принял девушку за иностранку. Его соотечественницу или шведку, возможно, немку с Рейна.

Она вновь улыбнулась и знаком предложила ему подойти поближе.

— Вы недавно приехали? Я не видел вас раньше. — Вчера вечером. А вы?

— О, я тут уже неделю, даже десять дней.

— И отпуске?

— Нет. Работа.

— Приятное место для работы. А что вы делаете?

— Я журналист. Корреспондент газеты.

— Как интересно. Значит, вы путешествуете, пишете статьи, встречаетесь с разными людьми. Веселая жизнь.

— Иногда. — Например, сейчас, в день его сорокалетия, за один час до завершения его шедевра, с красавицей блондинкой, улыбающейся ему в ярких солнечных лучах, и легкой тревогой, загнанной глубоко в подсознание.

— Между прочим, меня зовут Эшли… Ричард Эшли.

— Елена Карризи.

Ему понравилось, как она произнесла свое имя, просто и спокойно, без ужимок и сюсюканья, свойственных неаполитанкам.

— Вы тоже отдыхаете?

— Только сегодня. Завтра приезжает мой босс.

— О!

Он-то знал, каким девушкам боссы снимают номера в «Каравино».

— Зимой мы работаем в Риме, летом приезжаем сюда, — без тени раздражения продолжала она.

— Счастливые люди, — холодно заметил Эшли. — А что вы делаете… вернее, чем занимается ваш босс?

— Чем он занимается? Всем понемногу, политика, инвестиции, банковское дело… Он много путешествует. Я, разумеется, путешествую вместе с ним.

— Разумеется. Я начинаю подозревать, что знаю его.

— Вероятно. — В ее голосе не слышалось ни угрозы, ни иронии. — Если вы корреспондент, то наверняка встречались с ним. В Италии он знаменит.

— Как его зовут?

— Витторио, герцог Орнанья.

Ни единый мускул не дрогнул на лице Эшли. Ему даже удалось разыграть маленькую комедию:

— Орнанья? Ну конечно! Я неоднократно брал у него интервью.

Он мог бы сказать: «Я знаю этого Орнанью лучше, чем ты когда либо узнаешь его, милашка. Ты на него работаешь. Возможно, даже делишь с ним постель. Но я прожил его прошлое и настоящее. Я — судья его сомнительного будущего. Мне известно, сколько у него денег и какими путями он их добыл. Я знаю, в чем он силен и где кончается его власть. Кого он купил и кто, в свою очередь, продал его. Я знаю женщину, на которой он женился, и других, которых он любил. Всех, кроме тебя, милашка, поэтому ты и удивила меня. Я вел счет его победам, но сегодня засвидетельствую его окончательное поражение. Завтра, после публикации моей статьи, его освищет весь мир».