Владимир Колычев - Волчьи ягоды

— Зачем ты так? — усмехнулся Кобзарь. — Девочка старалась…

Он мастер спорта по боксу, кубков и медалей не сосчитать, но Карина все-таки рискнула ударить его. Резко ударила, без размаха — кулаком точно в подбородок, но Кобзарь на ногах удержался. Поплыл слегка, но удар, в общем-то, выдержал. А в ответ бить не стал. И дело тут не только в том, что Карина — женщина. Просто он знал, что драться она будет до последнего. Худенькая, на вид вроде немощная, но вырубить ее в драке практически невозможно. Сколько ее ни бей, все равно она будет подниматься и давать «ответку». Такая уж у нее физиология и натура… К тому же за Карину мог вступиться Панас. Парень он простодушный, сам по себе, в общем-то, безобидный, но за своих готов биться смертным боем. Кобзарь для него тоже свой, но Карину он все-таки уважал больше.

Кобзарь хорошо это знал, потому и не стал отвечать ударом на удар. Но возмущение в нем хлестало через край:

— За что?!

— За то, что ты меня подставил!

— Я тебя подставил?

— Рома, я с тобой трахалась?

— Нет, — мотнул головой Кобзарь.

— А с тобой, Игорек?

— Нет, — ответил Шах и, мотнув головой, добавил: — Глупости ты говоришь, сестренка!

Игорь Шахов был самым старшим в братстве. Два года в морпехе отслужил, столько же на заводе отработал. Ему бы жениться да семью завести, но не стремился он к этому. Нравилась ему пацанская вольница, но еще больше привлекала власть над ней. Он тоже центровой в братстве, пацаны во всем слушают его, что ни говори, а уважение Шах заслужил. Он и подвал этот выбил под Центр творчества, и ремонт организовал, качалку здесь сделал, пацанам рукопашный бой, которому его в армии научили, преподает. А ведь он не просто в морпехе служил, а в разведроте… Алиса секцию карате здесь открыла, но это не совсем то, что нужно. Шах реальным вещам учил, а в спортивном карате в основном показуха…

— Никому такая мысль в голову не придет, — продолжал Шах, — а если Лелька ляпнет… Ну, она знает, что с ней будет.

Шах спал с Алисой, но при этом его не пугало, что она может узнать о его развлечениях с Лелькой. Во-первых, он во всеуслышание объявил, что считает себя свободным человеком, а во-вторых, Алиса влюблена в него так, что готова простить ему все. Даже Карину…

Все знали, что Шах неровно к ней дышит, да он этого и не скрывал — ни перед ней, ни перед Алисой, ни перед братвой. Симпатичный он парень — армейская прическа, правильные, по-мужски жесткие черты лица, сильный взгляд, суровый характер. При всем своем несерьезном отношении к жизни достаточно строг к себе и готов на все, чтобы не уронить свой авторитет, но до подлостей никогда не опускался.

— Зря ты, Кара, — потирая отбитый подбородок, сказал Рома. — Все знают, что тебя хрен раскрутишь…

— Считай, что я купилась. — Карина села в старое продавленное кресло, достала из кармана куртки пачку «Родопи», закурила и выдохнула дым в потолок. — Ты, Рома, извини, погорячилась я.

— Да мы сами, по ходу, виноваты. Устроили бардак, в натуре…

— Бардак… — кивнула она и тут же косо взглянула на Шаха: — Ну, чего смотришь?

Он действительно смотрел на нее с упреком. Не нравилось ему, что Карина курит. Пацанов он уже давно отучил от этого дела. Если кто-то и курил, то делал это втихаря. Нет, он никому морали не читал, просто брал курильщика в оборот, такие нагрузки ему задавал, что весь никотин вместе с блевотиной выходил… С Кариной он так поступить не мог, но ведь она понимала, что другим подает дурной пример. Нехорошо это, плыть против течения.

— Ладно, уговорил… — затушила сигарету Карина.

— «Южане» толпу собирают, — с важным видом заговорил Панас. — Сказали, что завтра на скачках всех «северян» замочат…

Поселок Тяжмаш негласно делился на Юг и Север, и эти две стороны постоянно выясняли отношения между собой. На волне вражды к «южанам» Карина, в общем-то, и подняла свой авторитет. На равных с пацанами дралась, за это ее и уважали. Да и «северное братство» они с Кобзарем и Шахом основали, чтобы противостоять натиску «южан».

Что ж, если завтра намечается драка, «северяне» выйдут на нее большой и подготовленной толпой. И драться Карина будет, не жалея себя. Но все это как-то несерьезно. Победа над «южанами» — это не та цель, к которой надо стремиться… А раз не та, значит, надо стремиться к чему-то другому…

Лето на дворе. Типичное московское лето — серое небо, мокрый асфальт, шестнадцать градусов тепла. Если это вообще можно назвать теплом.