Кирилл Казанцев - Сломанная роза

Поскрипывала земля под тяжелыми подошвами. Мимо левого борта патрульного «УАЗа» протащился крупный мужчина в полицейской форме. Он отворил переднюю дверцу, протиснулся на водительское сиденье, пристроил автомат. Полицейский не оборачивался. Он вывел рычаг передачи из нейтрального положения, машина вздрогнула и стала разворачиваться. Узники в зарешеченном отсеке озадаченно помалкивали. Машина смяла жухлую траву на обочине, развернулась и покатила в обратную сторону. Прошла на малой скорости поворот, водитель включил повышенную передачу — и «УАЗ» помчался к тоннелю под железнодорожными путями…

Комментировать происходящее было бессмысленно. Водитель не горел желанием развлекать пассажиров. За всю дорогу он не вымолвил ни слова. За переездом машина ушла с асфальта, запрыгала по ухабам проселочной дороги, свернула на примыкающую — в строевой сосняк. За окном бежали пустующие бараки детского лагеря, заброшенное предприятие. Снова лес, петляющая дорога. Вадим уже не понимал, где они находятся. Возможно, остальные присутствующие в машине — тоже. За окном неумолимо светало. Но когда водитель загнал машину в глухой ельник, исцарапав борта, снова стало темно. Машина встала. Водитель включил освещение и обернулся, смерил колючим взглядом прилипших к решетке «сидельцев». Тяжелое квадратное лицо немного разгладилось, его перекосила в принципе не злобная гримаса.

— Классно смотришься, Плата, — сипло проворчал бывалый зэк. — Тебе и не дашь твоих пятнадцати лет. Как же вы так, ребятки? Дурканулись, проворонили палево?

— Не вкупился, — чистосердечно признался Вадим. — Кот??? Ты устроился на работу в полицию?

Беглый зэк хохотал так, что чуть не вывернул рулевое колесо. Почему-то шутка бывшего товарища по несчастью показалась ему невыносимо смешной.

— М-да уж, — отсмеявшись, он размял мясистыми пальцами массивную шею. — Нормалек, мля… Не, Плата, не возьмут меня работать в полицию. Хотя, знаешь, по моим последним наблюдениям, нынешние менты — та же братва, только живут не по понятиям.

— Ты где форму взял? — упорствовал Вадим.

— Да там в округе этой формы было… — отмахнулся Кот. — Бери любую, хоть полковничью. У вашего кнопкодава влиятельные кореша. А как я четко вас вычислил, а? — зэк самодовольно осклабился. — Грамотно сазана пас. С ювелирной точностью вписался. Ну, нет, элемент случайности, конечно, присутствовал, не без этого…

— Те трое живы? — сглотнул Вадим. Он воздержался спрашивать, жив ли тот, который, собственно, и подарил Коту свое служебное обмундирование.

— А, эти ошибки природы… — Кот небрежно фыркнул. — Да живы ошибки, что им сделается. Полежат — оклемаются. Мог бы их, конечно, мочкануть, но времени не дали, шарабан надо было изымать. Это на зоне, Плата, времени до фига. — Кот опять засмеялся. — А на воле — постоянная нехватка, и как тут люди умудряются жить в этой постоянной запарке…

— Я что-то понимаю? — потрясенно вымолвила Кира.

— Здравствуй, лапа, — помахал ей брутальной конечностью Кот. — Чё, Плата, упал на эту биксу? Да и она, по ходу, на тебя упала, нет? — Кот развязно подмигнул. — Я же вижу, как вы друг к дружке тянетесь, Кота не проведешь. Так и надо, Плата, молодец, жизнь продолжается, ептыть ее…

— Вы работаете в психологической службе? — поинтересовалась Кира, и Кот опять развеселился.

— Плата, объясни ей…

— Это Кот, — неуверенно представил спасителя Вадим. — Ну, типа погоняло такое… Я про него тебе рассказывал. Мы с ним вместе отбывали…

— В специально отведенном месте, — догадалась Кира. — Друзья не разлей водка. Боже, как же я мечтала вновь окунуться в волшебный мир российской зоны, в этот чарующий национальный колорит, где сеют глупое, злое, сиюминутное… Нет, большое спасибо, товарищ Кот, что избавили нас от необходимости общаться с правоохранительными органами… Серьезно, мы вам очень благодарны. Может, выпустите нас отсюда?

— Легко, — засмеялся Кот, выбрался из машины и без усилий распахнул двустворчатую дверь. Снаружи она открывалась элементарно — узники посыпались на землю, пока Кот не передумал. Обниматься не стали, но мозолистую лапу своему избавителю Вадим пожал — он все не мог избавиться от странного чувства, что начинает верить в загробную жизнь. Компания вновь переместилась в машину — в лесу было тихо, спешить не хотелось. К тому же на больших дорогах их уже караулили. В салоне было тепло, гудела печка. — Добьем в себе лошадь? — предложил Кот, и все дружно закурили.