Кирилл Казанцев - Криминальная империя

— Хорошо, а…

— Все, Леша, все. Некогда мне. Будут проблемы — позвоню. Кстати, есть для меня новости?

— Нет, пока ничего раздобыть не удалось.

Игнатьев отключил связь и задумался. Как расценить, что оперативникам ничего не удалось узнать по интересующим его преступлениям? Как умышленное ограничение его в информации? Ладно, выводы пока делать не из чего.

Этот оружейный магазинчик Игнатьев присмотрел уже давно. С паспортом он мог купить только пневматическую винтовку, но не оружие ему было нужно. Он выбрал компактный, но мощный оптический прицел. Лучше было бы купить бинокль или подзорную трубу с большим увеличением. Но эти игрушки невозможно использовать скрытно. Любой дурак сразу поймет, что ты наблюдаешь. А трубка оптического прицела, которая умещается практически в кулаке, была более подходящим вариантом для задуманного им дела.

Вооруженный оптикой, Игнатьев минут тридцать бродил по второму этажу ЦУМа, пока не подвернулся момент нырнуть в находящийся на ремонте отдел, путь куда был завешен плотным полиэтиленом. Судя по всему, там уже несколько дней никаких работ не велось, а значит, есть шанс, что в ближайшие два дня никто не появится. Аккуратно наступая между ведрами из-под красок, шпатлевок, обходя разбросанный грязный отделочный инвентарь и стремянки, Игнатьев добрался до окна. Сказка! Хозяйственный двор перед ним как на ладони. Пододвинув пустое ведро, Зосима Иванович перевернул его, застелил приготовленной газетой и устроился наблюдать через оптический прицел.

Час сменялся часом, но ничего интересного не происходило. Два мордоворота все так же сидели под грибком и лениво разговаривали. Два раза из заветной двери справа от ворот ангара выходили люди. Один раз неприятный человек среднего роста в костюме. Игнатьев его запомнил. Второй — был тот костлявый, что встречался с очкариком.

Игнатьеву очень хотелось повидаться с Испанцем, который мог сообщить интересную информацию. Но на сегодня условленное время прошло, а завтра отлучиться с наблюдательного пункта будет нельзя. Завтра должен произойти захват, и Игнатьеву важно было знать результат этого захвата. Результат будет ответом на многие вопросы.

Курить хотелось неимоверно, но пока в универмаге еще рабочий день, делать этого нельзя. Даже нельзя распаковать свою новенькую спортивную сумку, где у него термос и бутерброды. В любой момент могли прийти рабочие, представители заказчика или подрядчика. Объяснить здесь свое присутствие можно. Объяснить, почему ты тут расположился с едой, уже сложнее. Могут принять за кого угодно и вызвать полицию. На первом этаже комната участкового да круглосуточный патруль на территории. Нет уж, решил Игнатьев, терпеть будем.

Тоскливо тянувшийся день наконец стал заканчиваться. Опускались рольставни на отделах, где-то коротко звякали включаемые сигнализации. На первом этаже затихал гул продовольственного рынка. Наконец в том крыле, где находился Игнатьев, выключили свет. Жадно выкурив сигарету, Игнатьев принялся за еду. Наблюдать можно было и во время еды, потому что хозяйственный двор все-таки освещался. Мордовороты, которые весь день торчали около двери, ушли. Ворота ангара заперли на два больших навесных замка. «Интересно, — думал Игнатьев, жуя колбасу, — а как с охраной? Наверное, кто-то внутри этого помещения в ангаре остался».

Наступило утро. Игнатьев допил остатки кофе, доел последний бутерброд и с наслаждением закурил. Теперь отсветы огонька сигареты с улицы не видны, а внутренние помещения еще не открыли. Сколько же еще сидеть придется? А может, захвата вообще не будет? Лучше всего было провести все ночью, Игнатьев сам бы так и поступил, но ночь прошла спокойно.

Прошел день. Зосима Иванович мучительно боролся со сном. Ему уже даже не хотелось курить, а только спать. А закрывать глаза было нельзя ни на секунду. На часах было пять вечера, а мордовороты на лавочке под грибком так и не появились. Ворота ангара утром открылись, там работали какие-то люди, но дверь рядом так ни разу и не открылась. Что-то ситуация стала все меньше и меньше нравиться Игнатьеву. И тут что-то стало происходить.

Заметить изменения мог только человек, который сам не раз планировал подобные операции. И Игнатьев их заметил. Сначала он увидел омоновцев. Их было немного, человек десять, и все они были в обычной своей пятнистой форме. По двое или по трое они стали появляться в разных частях прилегающей территории. И не патруль, и вроде не на службе, а так, прогуливаются. Потом появилась пара «Газелей» с цельнометаллическими кузовами, они припарковались под знаками «Остановка запрещена». Потом на дорогах, что окаймляли территорию рынка, появились две машины ГИБДД, а инспектора стояли рядом с машинами, явно ожидая какой-то команды: то ли регулировать движение, то ли перекрывать его для проезда машин важных персон, то ли они тут стоят в рамках очередного «месячника» по искоренению конкретного нарушения конкретных ПДД. А потом молодые крепкие ребята обнаружились в районе хозяйственного двора. И несмотря на летнюю жару, все были либо в летних легких курточках, либо в безрукавках с большими карманами. Удобная одежда, когда летом нужно скрыть оружие.