Кирилл Казанцев - Кристальная ложь

Империя Виктора Битова потерпела крах, ненамного пережив своего основателя. В спешном порядке состоялись собрания совета директоров «Гранд Бит Инвеста». После недолгих, но весьма оживленных споров был принято решение о ликвидации фонда с разделом имущества и активов. По сути, недавние компаньоны Вити-Биты растащили его бизнес по своим «норам». Как ни странно, но изрядный кусок оказался и в руках Кущенко. Какими-то правдами, неправдами и полуправдами ему удалось заполучить то, на что у других уходили многие годы. Однако жизнь сложна и судьба непредсказуема… И хотя весь пакет компромата Гребенникова, как и обещала, переправила ему, это не спасло службиста от преследования по другим каналам. Ведь кроме материалов из сейфа Монгола в реальности хватало других поводов упрятать Кущенко за решетку. Генеральная прокуратура занялась им вплотную. Вскрылось множество интересных и одновременно шокирующих фактов. Например, странное исчезновение Леонида Щербатюка. Его труп нашли закопанным неподалеку от загородного дома службиста. Некстати всплыла и видеозапись, на которой был зафиксирован весь процесс издевательства над Щербатюком со стороны своего шефа. Запись в прокуратуру «слил» кто-то из громил Куща. И хотя на ней отсутствовал звук, сам зафиксированный на ней факт дал повод выписать ордер на арест Максима. Вполне вероятно, что он сумел бы найти хорошего адвоката и получить минимальный срок. Однако ему не хотелось попадать в тюрьму даже на полгода. Нервы сдали. При попытке его арестовать Кущенко открыл стрельбу. Пока прибыло подкрепление, он успел натворить дел, запрыгнул в один из своих автомобилей и помчался прочь, желая скрыться от правосудия.

Здравого смысла в поступке не было никакого. Полицией тут же была объявлена операция «Перехват». В широком масштабе было задействовано все возможное. Тут и камеры слежения, и разнообразные датчики, и прочее. Десятки полицейских машин бросились за дерзким беглецом в погоню. По ходу использовались вертолеты. Уйти при таком размахе было делом совершенно нереальным. Но Кущ все равно мчался и мчался, будто действительно был уверен, что сможет оторваться от преследования и затем скрыться. На самом деле никакой уверенности не было. Он просто пытался внушить ее себе. Получалось, что врал, подспудно понимая, что «менты» вот-вот его настигнут и, скорее всего, изрешетят пулями вместе с машиной. Наверное, честнее было бы пустить себе пулю в рот, а не устраивать эти гонки. Но службист не мог не врать даже самому себе. Поэтому жал на газ и нисколько не считался с дорожной обстановкой. Сбил мужчину с дочкой, которые переходили дорогу. Сбил и летел дальше, опьяненный всем, что творилось с ним и вокруг него.

Оценив исходящую от него опасность, полицейское начальство дало своим подчиненным карт-бланш. На практике это означало, что преследователи получили право открыть огонь на поражение. Однако сначала им пришлось вытеснить Кущенко в безлюдную местность. И когда это было сделано, начали обстрел. Тот пытался отстреливаться. Приходилось оборачиваться и отвлекаться от дороги. Колесо его автомобиля угодило на крупный камень. Машина содрогнулась, и ее повело в сторону. Службист на несколько секунд потерял управление. Автомобиль съехал с дороги и полетел в глубокий карьер. При этом авто несколько раз перевернулось. Как позже выяснили эксперты, водитель получил смертельное ранение как раз во время этих переворотов. Смерть, однако, наступила сразу после удара машины о землю. Ударилась она передней частью. Часть автомобиля смялась в гармошку. В этой «гармошке» полуживой службист был просто раздавлен.

О перипетиях, связанных с разделом бизнеса брата и судьбой начальника его службы безопасности, Алена узнала несколько позже. Она находилась на лечении в спецклинике. Диагноз, который ей поставили врачи, был схож с диагнозом, ранее поставленным адвокатом ее покойному брату, — маниакально-депрессивный синдром. Впрочем, вела себя она вполне мирно. На сотрудничество с докторами шла весьма охотно. Лечение шло быстро и успешно. Ее недуг не был симуляцией. Груз всех испытаний, которые обрушились на ее плечи за пару месяцев перед попаданием в спецклинику, был все-таки настолько сильным, что психике оказалось сложно с ним совладать. Однако благодаря усилиям профессионалов и желанию самой пациентки с недугом удалось справиться в довольно короткие сроки. Покинув клинику, Алена решила ряд формальностей по поводу наследства брата. Какая-то часть его имущества и средств ей все-таки полагалась по закону. Правда, за нее пришлось немного побороться. Свою долю имущества она распродала. Все деньги перевела за границу. Особняк на Рублевке в ее отсутствие успели себе отсудить какие-то родственники Геворга — седьмая вода на киселе. Бывшее семейное гнездо не вызвало в Алене никаких положительных эмоций. Конечно, его можно было бы выгодно продать кому-нибудь. Но от самой мысли о новых судебных разбирательствах ее воротило. Поэтому она махнула рукой и упорхнула в Испанию. Упорхнула, вернув себе девичью фамилию. Упорхнула, оставляя в России воспоминания обо всех страданиях, горестях и неурядицах. Стараясь если не полностью их вычеркнуть из своей памяти, то запрятать в ее самые отдаленные и темные закутки. Впереди ее ожидала новая и, она надеялась, интересная жизнь.