Нотариус сцапал вторую купюру, накрыл ее ладонью, потянул к себе, а Роман, точно зазевавшись, держал за край и разглагольствовал, на Демина не глядя.
— Вот, к примеру, это я только к примеру, если что, помер мой дядюшка, скончался скоропостижно, и осталась у дядюшки квартирка. Получается, что квартирка теперь моя, прав я?
— Если нет наследников первой очереди — сына, дочери… — Демин тянул купюру на себя, Роман кивнул с довольным видом и развивал мысль дальше:
— Нету, нету, никого нету, только племянник один-единственный, да и тот в другом городе живет. Так, это я отвлекся. И вот приезжаю я, значит, а дяди-то и нет, но квартирка осталась. И решаю я ее продать. А что — мне она не нужна, город чужой, незнакомый, жить я тут не собираюсь, денежки лишними не будут. И вот вступаю я в наследство, квартирка теперь моя, надо бы ее загнать по-быстрому и уехать. Сейчас, сейчас, Евгений Николаевич, простите мне мое косноязычие, грешен.
Роман отпустил палец, и Демина даже отбросило в кресле, он врезался хребтом в мягкую спинку и едва не выронил деньги. Подхватил купюру уже на лету, кинул в ящик и попытался перебить Романа, но тот нотариуса не слушал, гнул свое:
— Прибираюсь, значит, я в квартирке, чтобы покупателям ее в лучшем виде показать, и тут — бац — нахожу завещание. Не забыл меня любимый дядюшка, отписал мне клочок земли: огородик с банькой и прудиком с карасями. Вот радость-то!
Егор едва сдержался от смеха, Роман стебался на полном серьезе, искренне и талантливо, Демин еще либо не понял, что происходит, либо прикидывает, как быть дальше. Выкинуть этого шута у него сил, пожалуй что, не хватит, да тут еще один за спиной притаился. Поэтому выбрал верную стратегию — помалкивал и ждал, когда само рассосется. Роман извлек из внутреннего кармана куртки третью купюру, положил ее на стол, и Демин успокоился, но деньги не трогал, сидел, развалившись на стуле, и откровенно зевал.
— Так вот, прудик с карасями, — продолжал Роман, — я продавать не собирался. Нравится мне рыбку половить на зорьке утренней, на зорьке вечерней. И баньку я люблю, и огородик понадобится: огурцы там посадить, редиску, укропчик… Но документы на землю нужны, как ни крути, и вот беру я завещание и иду…
В кабинете стало тихо, так тихо, что Егор слышал, как за стеной звонит чей-то мобильник, потом раздался смех и хлопнула дверь. По коридору простучали каблучки, послышались женские голоса. Егор мельком глянул на часы — все верно, уже вечер, рабочий день закончился, и Демин тут тоже засиживаться не собирается. И точно, нотариус вскинулся, сел в кресле ровно, демонстративно глянул на часы, на Романа и потянулся к деньгам, взялся за уголок купюры.
— А дальше что?
Этот момент Егор прозевал, глянул на стол, когда было уже поздно. Роман привстал и с силой хлопнул Демина по руке, впечатал его ладонь в столешницу, хорошо впечатал, так, что нотариус аж подпрыгнул.
— Это ты мне расскажи, мой хороший, что дальше было. Приходил к тебе человек с завещанием на землю? Приходил, спрашиваю? А потом, через полгода примерно, девушка, что про человека того и завещание спрашивала? У нее еще машина потом сгорела…
Говорил он тихо, не орал и улыбался при этом, вежливо и дружелюбно, Демин стоял, смешно отклячив зад, и пытался вырвать руку.
— Я тут при чем… — вякнул было он, Роман надавил сильнее и выпрямился во весь рост.
— При том, — встрял Егор, уставший молчать и не обративший внимания на укоризненный взгляд Романа, — при том, дядя. Я тебя уговаривать не буду, а вывезу сейчас отсюда в лесок и там закопаю. Живьем закопаю, тварь, и кол сверху вобью, чтобы не вылез. Найдут, когда снег растает, или вообще не найдут, будешь в болоте гнить. Впятером тебя для начала отдерем, а потом, что осталось, фрагментами в канализацию. Или на рельсах тебя разложим, под поезд, сам выбирай, что больше нравится…
И замолк, перехватив вовсе уж обалдевший взгляд Романа. Про «впятером» лишнего сболтнул, понятное дело, но это просто к слову пришлось, зато остальное, как с листа прочитал. Чудная штука — память, хранит, казалось бы, всякую чушь, а вот, гляди-ка, пригодилось. Демин озирался по сторонам с жалким и беспомощным видом, спесь мигом слетела с нотариуса, и сейчас перед ними сидел просто пухлый очкарик, который до смерти боится за свою задницу. Вернее, не сидит, а дергается, как муха на булавке, смешно дергается, но смотреть на его кривляния нет уже ни времени, ни желания.
— Вы кто вообще, вам что нужно?.. — протараторил Демин, все еще прижатый к столу. Вовсе уж безумным взором глянул на Егора, и тому показалось, что юноша эти слова уже слышал, уж больно неприглядный сделался вид у нотариуса. Побледнел, губенки задрожали, он громко шмыгнул носом и свободной рукой кое-как снял очки, положил на стол.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу