Татьяна Полякова - Одна, но пагубная страсть

— Пусть здесь стоит, — вздохнул Гена, на глаза его навернулись слезы. — Брат заберет.

Они уехали, а Матвей повернулся ко мне.

— Но мы же так и не узнали… — начала я.

— Пусть теперь голова у ментов болит, — перебил Матвей сурово. — Главное, у них есть подозреваемый, так что вы с Ленкой можете жить спокойно. Поехали на дачу, а то Гоша у нас там засиделся.

Я хотела спросить, что он намерен делать с Гошей, но поостереглась. Уж очень суров и непреклонен был сейчас Матвей.

По дороге я позвонила Ленке — предупредить, что возвращаемся. Гоша дремал на террасе, Матвей сразу же прошел туда и довольно невежливо его растолкал, забыв, что он у нас раненый.

— Чего? — протерев глаза, спросил Гоша с обидой.

— Того. Менты твоих врагов арестовали.

— Да? — попытался обрадоваться Игорек, но большой радости не получилось, потому что Матвей продолжил:

— Теперь начнут изворачиваться и охранников на тебя списывать.

— Как на меня? — испугался Гоша.

— Очень просто. Скажут: когда пришли, их уже перестреляли.

— Да я…

— Слушай внимательно. Пока не поздно, дуй бегом в милицию, оформлять явку с повинной. Вовремя покаешься, получишь условно. В конце концов, тебя нанял офис ограбить сам Рыбаков. Ты воспринял это как шутку, не предполагая трагических последствий. Понял? Не послушаешь меня, потом не жалуйся, это твой единственный шанс отделаться большим испугом.

— Как же я в город попаду? — заволновался Игорек. — У меня и денег-то нет.

— Мы тебя отвезем и до дверей проводим, — утешила я. — В самом деле, засиделись мы на этой даче.

— Ой, мне собраться надо, — заволновалась Ленка. — У меня таблеточки и любимые детективы…

Пока подруга лазила на чердак, я приглядывала за мужчинами. Игорек был темнее тучи, Матвей злился неизвестно на что. Наконец Ленка появилась с рюкзачком за плечами, и мы пошли к машине. Может, у страдальца и возникла мысль смыться по дороге, но такой возможности он был лишен.

Оставив нас в машине, Матвей проводил Гошу до кабинета следователя, так сказать, сдал с рук на руки. Вернувшись, сообщил, что Гена там и уже строчит показания. Следователь очень доволен — считай, убийство раскрыли.

— Ничего не раскрыли, раз мы не знаем, кто все это придумал, — буркнула я.

— Катька, — покачал головой Матвей, — не смей лезть не в свое дело. Вас теперь все это не касается. А головы можешь запросто лишиться.

— Получается, что организатор — женщина. Так чего нам бояться?

— Может, и женщина, но такая, что мужику голову проломит, а потом его живьем в машине сожжет. — От этих его слов у меня неприятный холодок прошел по спине, а Ленка полезла за любимыми таблетками. — Все, кончилось следствие! — подытожил Матвей.

— Все так все, — не стала я спорить, выходя из машины. Ленка выбралась следом.

— Ты куда? — вроде бы удивился Матвей.

— Домой. Дела у меня. Если следствие закончилось, пора прощаться. Ты успел меня утомить, уж слишком много времени мы провели вместе.

— Катька! — возвысил он голос, а я помахала рукой.

Матвей плюнул в досаде, но полез в свой джип.

— Катенька, — сразу же заныла Ленка. — Я ничего не понимаю. Что нам теперь делать?

Я и сама толком не знала, но слова Матвея не давали покоя, и неприятный холодок не исчезал. Милиция милицией, а я сама должна во всем разобраться.

— Лен, ты говорила что-то про таблетки, которые пьет Алина Сергеевна…

— Говорила.

— Когда ее мужа убили, она лежала в больнице. Как думаешь, в какой?

— Ну.., скорее всего, в областной, в онкологии.

— У тебя там, случаем, знакомств нет?

— Есть. У Вовки Егорова из нашей группы мать как раз завотделением, я там практику проходила.

— Тогда давай туда.

Егорову Изольду Вячеславовну мы застали в ее кабинете. Ленка начала путано объяснять, зачем мы пожаловали, а я решила не темнить и сказала:

— Изольда Вячеславовна, это очень серьезно, мы расследование проводим. Друг у нас погиб.

— И чем я могу помочь? — насторожилась женщина.

— У вас в отделении лежала Павлова Алина Сергеевна?

— Да.

— Когда убили ее мужа, она находилась здесь? Скажите, она могла уйти из больницы незаметно?

Изольда Вячеславовна серьезно отнеслась к моему вопросу, помолчала немного, раздумывая, и ответила:

— Теоретически, конечно, могла. Ее поместили в одноместную палату, она может себе это позволить. Но такие палаты есть только в соседнем отделении, а там рядом лестница. Сестры, что вечером остаются, особого внимания на чужих больных не обращают, заглядывают в палату, когда их вызовут — возле кровати кнопка специальная. Так что теоретически могла, только все это глупости. Я и следователю так сказала. Историю Алины Сергеевны я хорошо знаю. Вам, девочки, не понять, что чувствует человек с таким диагнозом. У него одна цель: выжить, а все остальное — измена мужа, к примеру, — сущая ерунда. Человек в тот момент прекрасно понимает, что единственная ценность — это жизнь. С мужем или без него, с деньгами или без денег, как угодно, только бы жить. Тому, у кого на пороге не стояла смерть, этого не понять. Так что, смею вас заверить, ее занимало одно: собственное здоровье.