Татьяна Полякова - Как бы не так!

— Я тебя задел? Нет, ты скажи: задел или нет? Не-ет, а ты меня…

— Все мужики, по местам, — твердил проводник. — Девушку перепугали…

Все разом посмотрели на меня. Надо полагать, выглядела я, как овца, завидевшая волка, и дрожала как осиновый лист, что неудивительно, если учесть, чем я только что занималась.

Мой вид произвел впечатление, мужики закручинились и стали откатываться в разные стороны. Наконец мы втроем оказались в купе.

— Господи, каких только сумасшедших не встретишь, — вздыхала я. — Женя, он тебя не ударил?

— Я б ему так ударил…

— Что значит пьяный, уперся как баран…

— Надо бы все-таки с ним разобраться, — хмурился Вовка.

— Охота тебе связываться. Проспится мужик, в голове просветлеет…

Веселой беседы не получалось, не помогла и принесенная Вовкой бутылка. Мы пить отказались. Вовка выпил и тяжело задумался, надо полагать, строил планы мести. Тут и появился проводник. Постучал, вошел и сказал:

— Девушка, если не передумали, можете заселяться. Ребята не против. Они в соседнем вагоне в карты играют и ночевать вряд ли придут…

— Спасибо, — поблагодарила я, с готовностью поднимаясь.

— Может, у нас останешься? — спросил Женя. Мои чары наконец возымели действие.

— Нет, я к дамам, — с улыбкой ответила я.

— Давай помогу, — предложил свои услуги Вовка.

— Не надо, вдруг этот тип там болтается, чего дорого, опять пристанет. Сумка не тяжелая, я справлюсь.

— Я донесу, — сказал проводник. В этот вечер я шла нарасхват. Он подхватил сумку, я простилась, и мы пошли в купе. В тамбуре Макс курил в компании молодой брюнетки, я едва заметно кивнула. Он прикрыл веки.

— Ребята свои вещи перекинули к вам в купе, — сообщил проводник. — Ваша полка нижняя…

— Спасибо вам большое.

Я постучала, женский голос осветил «да», и я вошла. Женщина лет пятидесяти застилала постель, ее дочь устроилась на верхней полке и отвернулась к стене; заслышав меня, взглянула мельком и поздоровалась.

— Здравствуйте, не помешаю? — широко улыбнулась я.

— Что вы, мы очень рады. Ребята вроде бы неплохие, да выпить любят. А нам, сами понимаете, поспокойнее — получше. Ваш рюкзак мужчина принес, поставил под полку.

— Спасибо, я знаю.

Она продолжила возню с постелью, а я подняла полку, расстегнула рюкзак, достала из него матерчатую сумку и кейс. Тот, что вез Макс, был подобием того, что я получила от дяди Юры: много макулатуры и немного баксов, уложенных так, что не придерешься. Макс у нас на все руки мастер.

Кейс Макса я переложила в свою сумку, а позаимствованный у Жени сунула в сумку Макса и застегнула «молнию». Рюкзак свернула и тоже убрала в сумку. Переоделась, поверх махрового халата набросила кофту, через плечо перекинула полотенцу, свернула одеяло и, подхватив его под мышку вместе с сумкой Макса, вышла из купе. Выглядела я копной сена, и разглядеть сумку под одеялом мог столько очень проницательный человек. Кстати, он вполне может быть совсем рядом.

Проводник в своем купе выяснял отношения с очень сердитой женщиной, тамбур был пуст, но Макс как раз выходил из туалета. Я перехватила одеяло, левой рукой поставила сумку к стене и, прикрывая ее своим телом, ногой толкнула к Максу, Он легко ее подхватил.

— Сматывайся, — прошептала я. Макс кивнул и исчез в тамбуре. Если мы напутали и Женька все-таки не курьер, будет смешно.

Проводник наконец отделался от гневной дамы, и я смогла подать голос:

— Можно одеяло поменять? Это влажное.

— Ни одного нет, сами посмотрите, если не верите…

— Жаль, — загрустила я.

— А вы в первом купе поменяйте, ребят все равно нет…

— Неудобно без хозяев, там же их вещи.

Я вернулась в свое купе, женщина уже легла.

— Хотела одеяло сменить, — пояснила я.

— Все сырое, будто нарочно намочили, — откликнулась она. — Безобразие, на белье смотреть страшно, а не только спать на нем. За что деньги платим?

Мы посокрушались немного, и я пошла умываться.

Возле туалета встретилась с Женей.

— На покой? — улыбнулся он.

— Пора.

— До завтра.

— Спокойной ночи.

Мое пожелание было несбыточным, когда вокруг такие дела…

Я вышла из туалета и едва не налетела на проводника. Он хмурился и бормотал под нос ругательства.

— Что случилось? — спросила я.

— Кто-то дверь открыл. Самоубийцы чертовы, на что она им понадобилась… на два вагона хоть бы один трезвый мужик.

— Любит народ выпить…

Я посмотрела в окно, поезд шел в гору, но скорость приличная. Надеюсь, Максу повезло.