Татьяна Полякова - Бочка но-шпы и ложка яда

— Олег Петрович, замолчите, — шикнула Софья. — О цветах ли сейчас печалиться, когда мы потеряли тетушку.., возможно, — добавила она со вздохом.

— Вряд ли, — с сомнением заметила Наталья, приглядываясь к старушке. Должно быть, Наталья, как и я, считала Сусанну бессмертной.

— Кто-нибудь видел, как это произошло? — спросила я.

— Я была в кухне, — пожала плечами Роза.

— Я у себя, — торопливо заговорила Наталья. — Слышу, Олег Петрович кричит, ну, я сюда…

— Я тоже услышала, как кричит Олег Петрович, — пояснила Софья. Окна ее кабинета тоже выходили на дорогу, следовательно, видеть она ничего не могла.

Мы уставились на Олега Петровича. Выходило, что если кто-то что-то видел, так только он. Олег Петрович крякнул, еще раз оглядел клумбу и заявил:

— Я видел, как бабушка из окна вылезала.

— В каком смысле? — растерялась я.

— Ну.., открыла окошко и, видно, что-то рассматривала, вылезла до самых ног. Я еще подумал, как бы не свалилась.

Я вновь подняла голову. Окна второго этажа французские, то есть до самого пола, окно Сусанны распахнуто настежь, что неудивительно при такой погоде. В целях безопасности на окне укреплено кованое ограждение, наподобие балконного, высотой пятьдесят сантиметров. Если очень увлечься, вполне можно вывалиться.

— Что ее так увлекло? — спросила Софья, обращаясь к Олегу Петровичу. Как видно, ее волновали те же вопросы, что и меня.

— Кто ж ее знает, — пожал плечами Олег Петрович. — Вон в ту сторону смотрела, — ткнул он пальцем в правое крыло здания. На первом этаже там размещалась кухня, на втором — спальня Софьи и кабинет покойного мужа, окна моей спальни выходили на другую сторону. Я вспомнила слова Сусанны и невольно нахмурилась.

— Если она следила за мной, то совершенно напрасно, — заявила Роза. — Я сроду чужого не брала, хоть ты меня обыскивай. И нечего за мной в замочную скважину подглядывать.

— В вашей честности никто не сомневается, — поспешно заверила ее я. Терять такое сокровище, как Роза, не хотелось, а дама она характерная, чего доброго, хлопнет дверью, и где я найду ей замену?

— Чего ж мы стоим здесь? — озарило Наталью. — Надо ее в дом перенести.

— Нельзя, — вмешался Денис. — Если у нее переломы, то пусть до врачей лежит, а если умерла, то до милиции.

— О господи, — ахнула Наталья, и тут со стороны улицы раздался автомобильный сигнал.

— Наверное, «Скорая», — обрадовалась я.

— Я встречу, — сказала Наталья и побежала к калитке. Все это время тетушка лежала, запрокинув голову, не подавая признаков жизни.

— Все-таки второй этаж, — с надеждой заметила Софья и в ответ на мой укоризненный взгляд торопливо перекрестилась.

Врач был молод и обладал редким чувством юмора, в том смысле, что его шутки казались смешными только ему.

— Бабка-космонавт, — заметил он, с интересом разглядывая окно, из которого выпала Сусанна. — А чего надумала прыгать без парашюта?

— Слушайте, она жива или нет? — взмолилась Софья. — Люди волнуются…

— Жива, — наконец-то обратив внимание на Сусанну, ответил врач. — Такие старушки только с виду хлипкие, а на самом деле им сносу нет. Вот и эта…

Свались я со второго этажа, непременно чего-нибудь сломал.

— А она ничего не сломала? — разволновалась Роза.

— Да вроде нет.

— Отчего ж она сознание потеряла?

— Думаю, с перепугу. Возможно, у нашей космонавтки сотрясение мозга, но это сразу не скажешь.

— Тогда приведите ее в чувство, — возмутилась я.

— А вам это надо? — серьезно спросил он.

— В каком смысле? — растерялась я.

— В том, что, может, и неплохо, если она немного помолчит?

— Да, торопиться, пожалуй, не стоит, — влезла Софья.

— Старушку мы забираем.

— Я поеду с вами, — вызвалась моя подруга и секретарь. — А ты приляг и отдохни, — повернулась она ко мне. — Береги нервы. У тебя завтра тяжелый день. О Сусанне я позабочусь.

Вскоре Софья отбыла вместе с Сусанной на «неотложке», а я, вместо того чтобы прилечь, пошла доделывать прическу.

— Может, она бабочек ловила? — немного невпопад заметил Денис.

— Господи, ну зачем ей бабочки?

— Да, в самом деле… Тогда совершенно неясно, зачем она полезла из окна.

Меня этот вопрос тоже очень интересовал, поэтому, простившись с Денисом, я отправилась в сад, где и обнаружила Олега Петровича. Он возился с цветами возле самого спуска к реке.

— Как наша страдалица? — спросил он, завидев меня.

— Пока никаких известий.

— Бабушка крепкая, и характер у нее боевой, вы понапрасну-то не переживайте.