Виктория Платова - Танец Лакшми

— А почему мы ничего не знали о твоем внуке? — спросил сэр Ральф, который с утра был лишь слегка пьян.

— Я не хотел говорить о нем до поры до времени, — ответил Стептоун. — Просил молчать и друзей моего внука. Но теперь скрывать что-то бессмысленно. Похороны состоятся сегодня в полдень, а вечером я просил бы всех прийти на ужин. Хочу сделать заявление. Я понял, что уже стар и, наверное, тоже скоро сойду в могилу. Мне необходимо кое-что сказать вам о своем завещании.

С этими словами Стептоун повернулся и вышел. Присутствующие стали переговариваться.

— Интересно, — послышался голос Бригена, — а может, у сэра Уильяма есть еще один внук, и он собрался ему завещать свое имущество? Зная дядю, я бы, например, не удивился.

— Помолчи, Бриген, — остановила его Флора.

— А чего мне молчать, — задирался молодой человек, — старик совсем из ума выжил, придумал себе какого-то внука из России, теперь пугает нас завещанием. Не стоит, закон есть закон. Да явись хоть десять внуков, и не только из России, но и с Луны, закон будет на нашей стороне.

— Вот именно, — резко оборвал его Бартенсон, — закон всегда будет на стороне наследника, а это обговаривается в завещании. Если ваш дядя оставит дом со всем имуществом какому-нибудь бродяге, то бродяга и будет жить в нем, а если вам он оставит дырявый горшок, то придется довольствоваться дырявым горшком, и ни один суд, даже если ваша тяжба будет тянуться сто лет, не вынесет приговор в вашу пользу.

— Вы, конечно, опытный адвокат, Бартенсон, — сказал Бриген, — но я тоже кое-что понимаю в законах. Любое завещание может быть оспорено, если старик не в своем уме. А как можно его считать нормальным после заявления о внуке из России?

— Остановитесь, — вмешался Крон, — а если будет доказано, что внук в России у мистера Стептоуна действительно был?

— Так был же, — Бриген махнул рукой, — но ведь он умер. Не говорите только, что у него внуков пол-России.

— Я и не говорю, — не отступал Крон, — вот только я не спешил бы обвинять мистера Стептоуна в сумасшествии. Вы же еще не знаете, что он собирается вам сообщить?

— Думаю, что ничего хорошего он не скажет, — проворчал Бриген.

— Ничего хорошего для тебя, но не значит, что ничего хорошего для себя, — сказал вдруг Дональд.

— Опять ты лезешь, братец, — поморщился Бриген, — и как всегда городишь всякую чушь. Может, ты пойдешь, поговоришь с дядей? Вы друг друга поймете.

— Что дядя хотел, он уже сказал, — заметил Дональд, — и незачем его сейчас тревожить. Подожди немного.

— Дядя ведь не поступит с нами жестоко? — спросила Дебора высоким голосом. — Он ведь так не сделает?

— Вот еще одна плакальщица по наследству, — фыркнул Бриген. — Хотя я вообще не понимаю, зачем такое наследство никчемным людям? Разве вы сможете распорядиться деньгами, имуществом, коллекцией?

— Не думай, что это доступно только тебе, — оборвала его Флора, — всех вокруг себя ты считаешь никчемными, а сам готов перегрызть глотку любому, кто встанет на твоем пути. Ты готов взбираться наверх по трупам.

— По крайней мере, не сижу сложа руки, как этот дурачок Дональд, и хватит меня попрекать! — рявкнул Бриген. — Предупреждаю всех, что от своей доли наследства я не отступлюсь.

— А никакой твоей доли и нет, — лениво проговорил Дональд, — что завещает дядя, перейдет сначала к нашему отцу. А там… там видно будет.

— Замолчи, идиот! — Бриген не мог больше сдерживаться и выскочил из зала.

Крон хмыкнул, сделал знак Ларе и Максиму и тоже вышел. Никому больше не хотелось препираться, все быстро последовали его примеру. Остался лишь бледный Резерфорд, который сжимал виски руками и все повторял: «Боже мой».

Лил дождь. У Лары жутко болела голова, и она попросила извиниться за нее перед Стептоуном.

— Я пойду, — заявил Крон, — охота посмотреть на все семейство, а ты, — добавил он, обращаясь к Максиму, — можешь остаться с Ларой.

— Я бы так и хотел сделать, — признался тот.

— Вот и ладненько, — Крон потер подбородок. — Позвоните в больницу, узнайте, как там Анка.

Пока его не было, Лара лежала на кровати, закрыв глаза. Таблетки помогали плохо, и она старалась отогнать от себя плохие мысли. Максим позвонил в больницу и теперь сидел рядом с ней, временами нежно поглаживая ее руку. Но ей не хотелось даже открывать глаза. Думая, что она заснула, Максим тихонько поднялся и скрылся за дверью. Лара не стала его останавливать.

Очнувшись, она провела рукой по лицу и села на кровати. Прошло почти четыре часа. Где же Максим? Лара торопливо поднялась и стала приводить себя в порядок. Неужели он куда-то отправился? А убийца ведь совсем рядом. Лара еще раз взглянула в зеркало, поправила волосы и вышла из комнаты. Крон уже должен вернуться.