Кирилл Максимов - Сторожевой волк

Он выбрался из ниши, которая спасла ему жизнь. Куда теперь?

Богдан осмотрелся. Каждый путь был словно цитата из былин: «Направо пойдешь… Налево пойдешь… прямо пойдешь…» Взгляд Князева зацепился за небольшую рамку, висевшую на стене. Он снял ее и подошел к свету лампы дежурного освещения, чтобы рассмотреть.

«Да это же план эвакуации на случай пожара! – промелькнула в голове мысль. – План здания. Не всего, конечно, одного этажа. Но на других должны висеть такие же».

Как бывший военный, Князев привык работать с картами, планами. Теперь у него в руках оказался план этажа, и можно сообразить, куда дальше податься. Богдан помнил, что в зале осталась Лариса, что Кристину увели вместе с мужем. У него и мысли в голове не возникало относительно того, как незаметно для террористов покинуть здание. Князев собирался спасти жизнь дорогих ему женщин и других зрителей неудавшегося концерта.

«Зрительный зал, – скользил он взглядом по плану. – Бар, фойе, гардероб».

Все стрелочки указывали самый короткий путь для того, чтобы покинуть здание и оказаться на улице. И тут Князев зацепился за надпись с маловразумительной, но знакомой надписью: «Реквизиторская».

«Ростислав», – тут же подсказала память новое местожительство режиссера, устроившегося помощником к всевластному в мире шоу-бизнеса Николаю Петровичу Вышинину.

Из реквизиторской на плане была прорисована тонкая стрелочка, указывающая путь к главному выходу. Выбора не оставалось. Князев торопливо двинулся по коридору, на ходу приспосабливая план к реальному расположению помещений.

Вдалеке уже слышались крики боевиков, они возвращались и, судя по репликам, были настроены очень агрессивно. Богдан ускорил шаг.

«Реквизиторская, реквизиторская…» – приговаривал он, вглядываясь в табличку, снятую со стены.

Голоса боевиков приближались. Двое шли сверху, двое поднимались снизу. Соваться на лестницу было равнозначно самоубийству. Время работало явно не на бывшего прапорщика ВДВ.

«Сейчас, сейчас…» – шептал Князев, вглядываясь в таблички на дверях административного крыла.

Шаги боевиков приближались, слышались голоса:

– Он где-то здесь.

– Прошерстим этаж и словим его.

Эти голоса звучали так уверенно, будто бандиты ни минуты не сомневались, что их гнусный план по захвату и грабежу заложников пройдет безнаказанно.

Богдан метался по коридору.

«Так, сюда. Теперь сюда», – совершал он странные пируэты.

Художник, рисовавший план здания пером с тушью, явно имел о нем превратное представление. Не совпадала длина коридоров, площади комнат, но все же, за неимением лучшего, план позволял хоть как-то ориентироваться в пространстве. Шаги и голоса приближались с обеих сторон – сверху и снизу. Еще минута, и Богдан оказался бы в ловушке. И тут его взгляд упал на табличку на двери, которая, судя по плану, должна была оказаться метрах в пятидесяти впереди: «Реквизиторская».

Голоса и шаги были уже совсем рядом. Князев рванул на себя ручку двери. Та оказалась незапертой. Он буквально ввалился внутрь, тут же нащупал барашек замка и повернул его на два оборота – до отказа. Внутри царила темнота, лишь слегка разряжаемая светом, лившимся с улицы. Богдан прислушался. Из коридора доносились голоса:

– Да здесь он где-то спрятался. Надо кабинеты проверить.

Богдан сел на пол, вытер вспотевший от волнения лоб и приготовился ждать. Вокруг него высились вешалки на колесиках. На трубах висели сценические костюмы. В углу возвышался полный рыцарский комплект на подставке – доспехи и шлем. Пахло какой-то гнусной химией, призванной спасать костюмы от моли.

В этот момент в глубине реквизиторской ощутилось движение. Средневековый гобелен зашевелился, и посреди него проявилась шишка.

– Кто, что? – послышался взволнованный шепот.

Затем гобелен отлетел в сторону, под ним, как оказалось, спал Ростислав. Он ошарашенно моргал веками.

– О, брателло! – наконец сориентировался в происходящем режиссер. – Здорово, вот и заглянул на «огонек». Что, концерт закончился?

Объяснять что-то времени не было, шаги и голоса преследователей, доносившиеся из коридора, приближались, а Ростислав просто не въезжал в обстановку. Он проспал на тряпье самое главное, для него продолжалась прежняя мирная жизнь, в которой не было место террористам, заложникам и глупым смертям. Богдан прыгнул на него, повалил и прижал к полу.

– Ты чего такой быстрый? – успел прохрипеть Ростислав, прежде чем Князев зажал ему рот ладонью.