Кирилл Максимов - Сторожевой волк

– Спасибо, – наконец-то догадался поблагодарить Ларису Богдан.

– Не за что. Так забежать мне завтра?

– Как получится. Будет время, заходи.

Лариса уже собиралась попрощаться, но вдруг хлопнула себя ладонью по лбу и воскликнула:

– Вот же! Совсем забыла, так закрутилась. Ваши деньги. Я же их даже не достала.

На стол легли две тысячные купюры.

– Если тебе они нужны, позже отдашь. Мне не горит.

– Все, я побежала. – Лариса несколько секунд постояла, словно припоминая, чего еще не сделала, затем сказала: – Пока! – и выпорхнула из кухни.

Вскоре хлопнула входная дверь, щелкнул замок. Богдан осторожно почесал разбитую голову. Ему уже давно не приходилось болтать с женщинами. Конечно же, женщины в его «послевоенной» жизни случались, но в отношениях с ними была полная определенность. И он, и они четко знали, чего хотят друг от друга. В душу к себе после молодой казачки Кристины Давыдовой Князев никого не пускал. А сейчас он почувствовал, что Лариса еще появится у него, не пропадет с горизонта. При этом ему казалось, что он не испытывал к ней, как к женщине, ровным счетом никаких эмоций.

Голова все еще кружилась. Богдан медленно побрел в комнату, лег на диван. С одной стороны, ему было спокойно. Холодильник полный, сигарет целый блок, деньги на какое-то время есть. Но впереди его ждала полная неопределенность. Прежней работы он лишился. Ходить куда-нибудь на службу каждый день? Это уже не его. Вольница последнего времени не то чтобы развратила, просто сделала более свободолюбивым. Он понимал, что больше не сможет стерпеть над собой никакого начальства.

Князев лежал, прислушиваясь к собственному телу. Он по опыту знал, что восстанавливается быстро. Пройдет неделя, и он будет в полном порядке. Главное, что переломов нет. И если со здоровьем было более-менее ясно, то с положением, в котором он оказался, ясности не имелось никакой. Он явно был обязан неизвестному благодетелю, назвавшемуся его другом. Вот только с какой стати подоспела от него помощь? Что заставило расщедриться и тратить собственное время? В конце концов, кто он такой?

Час уплывал за часом. Уже стемнело, но Богдан свет не зажигал. То просто лежал в темноте, глядя в потолок, то засыпал. Внезапно его вывел из дремы зуммер домофона. Звонили так, как обычно звонят «свои» – три коротких сигнала. Богдан уже забыл, когда последний раз кто-то беспокоил его, а потому даже не стал подниматься. Он подумал, что кто-то из соседей или их гостей просто ошибся кнопкой. Сигнал повторился, а потом наступила тишина.

«Ну вот, – подумал Богдан. – Понял человек свою ошибку».

Но полежать ему так и не пришлось. Снова раздался звонок, на этот раз уже во входную дверь.

– Да что же это такое?

Богдан поднялся с дивана и крикнул:

– Иду, иду!

Прихрамывая, добрался до двери и распахнул ее. Меньше всего он ожидал увидеть этого человека, последнее время казавшегося ему частью безвозвратно ушедшего прошлого.

– Георгий? – почему-то переспросил он, хотя сомнений в том, что перед ним стоит его прежний ротный командир капитан Бакланов, уже не оставалось.

– Оклемался слегка? Может, в дом пригласишь?

– Так это ты меня у кавказцев выкупил? – спросил Богдан, отступая на шаг и пропуская гостя в прихожую.

– Ну, я, – словно бы неохотно признался Бакланов, входя в квартиру.

От него пахло зимней свежестью и дорогой туалетной водой. Он сбросил куртку, подбитую мехом, положил ее на стул.

– Не разувайся, – предупредил Богдан, – у меня не убрано.

– Не прибедняйся, – заглянул в комнату Бакланов. – Чисто у тебя, хоть и бедненько. – Он все же снял туфли и прошел к потертому креслу.

Воцарилось неловкое молчание. После армии мужчины не виделись, не созванивались. Единственное, что знал о Бакланове Богдан – Кристина Давыдова вышла за него замуж. Теперь приоткрылась еще одна новость о его жизни. Георгий, судя по одежде и замашкам, стал весьма обеспеченным человеком.

– Ты, что ли, не рад встрече? – спросил, наконец, Бакланов.

– Странно все получилось, – проговорил Богдан, опускаясь на диван.

– Ну, виноват я перед тобой. Но это же она сама так решила.

Князев понял, о ком говорит гость, и быстро ответил:

– В этом я тебя не виню.

– А в чем тогда винишь? Почему косо смотришь? – напряженно улыбнулся Георгий.

– Ни в чем я тебя не виню, – развел руками Князев. – Одно время думал, будто это ты случайно наш конвой сдал.

– И я на тебя думал. Дело-то такое. Кто-то сдал. Ребята погибли. Поневоле начнешь виноватых искать. – Георгий полез в портфель, выставил на стол бутылку коньяка.