Деон Мейер - Семь дней

Левая уточнила:

— Или в девять тридцать?

Блондинки переглянулись, дружно пожали плечами, как будто им было все равно.

— В какой номер?

— Это было давно.

— Он был один?

— Да.

— И что потом?

— А вы как думаете? Любовь.

— С вами обеими?

Они снова синхронно пожали плечами. Купидон подумал: может, у украинцев такой обычай.

— Что это значит?

— Любовь втроем.

— Понятно. Когда вы ушли?

— На следующее утро.

— Вы оставались у него на всю ночь?

— Да.

— Да ладно! Ему уже за пятьдесят!

— Макар любит обниматься. После любви.

— Значит, вы обнимались до следующего утра?

— Любовь. Объятия. Сон.

— И он не выходил из номера?

— Нет.

— Всю ночь?

— Да.

— Сколько он вам заплатил?

— Полторы, — сказала левая.

— Каждой, — уточнила правая.

Изумленный Купидон негромко присвистнул.

— Аффонсо забирает себе тридцать процентов, — пояснила левая.

— Сволочь, — прошептала правая.

— А сколько заплатил вам Макар за то, чтобы вы подтвердили его алиби?

— Алиби? Что такое «алиби»?

Девять минут второго. Они поднялись на шестой этаж роскошного офисного здания на Уэст-стрит в Сандтоне и остановились у двери с табличкой «ЗИК».

Гриссел посмотрел на восемь сотрудников группы захвата: все в бронежилетах, шлемах, сапогах, со штурмовыми винтовками. Он знал, что здесь служат такие же крутые парни, как и у них в Кейптауне: спортивные, мускулистые, глаза горят от нетерпения. Они ждут только его сигнала.

Гриссел кивнул командиру, тот в свою очередь подал рукой сигнал бойцу, стоящему справа впереди, с большой цилиндрической кувалдой в руках. Тот замахнулся кувалдой и с силой ударил в закрытую дверь из дорогой скандинавской сосны.

Дверь прогнулась, полетели щепки.

Группа захвата ворвалась в офис с криками и шумом, как велел Гриссел.

Он вошел следом, выхватив из кобуры табельный пистолет.

Первой ему на глаза попалась секретарша, пожилая женщина с добродушным лицом. Увидев их, секретарша привстала из-за стола, приложив руки ко рту и вытаращив испуганные глаза.

Новый замах кувалдой — и единственная внутренняя дверь слетела с петель.

Стол Котко стоял у дальней от входа стены. Он разинул рот и инстинктивно оперся ладонями о столешницу.

Выглядел он немного старше, чем на фото, но одет был так же дорого: великолепный темный костюм, белоснежная рубашка, синий галстук. Набриолиненные волосы зачесаны назад.

Группа захвата окружила Котко, его выволокли из кресла, как велел Гриссел, бросили на ковер, надели наручники на запястья и на лодыжки.

Гриссел нагнулся и приставил к голове Котко ствол служебного Z88:

— У тебя крупные неприятности, сволочь!

— Вы не имеете права! — взвизгнул Котко, брызжа слюной.

— Да пошел ты знаешь куда, — ответил Гриссел, деловито обыскивая русского. Обнаружив в кармане пиджака мобильник, он изъял его и обернулся к командиру группы захвата: — Берите его. Быстро!

Вошел Скелет Бошиго; увидев, что происходит, он изумленно вытаращил глаза:

— Бенни, только что звонил Жираф. У нас есть ордер.

За стойкой портье в отеле «Сазерн Сан Куллинан» стояла молодая цветная красотка. Она сообщила Купидону, что второй номер, заказанный на ночь 18 января, предназначался для двоих «друзей» Котко, Федора Вазова и Льва Григорьева.

Купидон вспомнил их имена. Парочка, которую выручил Африка после пьяной драки.

— Спасибо, сестренка, — кивнул он, жалея, что у него мало времени и он не может уделить красотке больше внимания.

Он попросил вызвать к нему начальника охраны отеля. Начальник охраны оказался бывшим полицейским, толстяком с выпуклым пивным животом. Купидон сказал:

— Вижу, у вас тут всюду камеры видеонаблюдения. Вы долго храните записи?

— Восемь недель, — ответил начальник охраны.

— Охренеть! — обрадовался Купидон.

Управляющая Сандтонского отделения Первого национального банка перезвонила Мбали через двадцать минут после того, как она затребовала информацию.

— Спасибо за быстрый ответ, — поблагодарила Мбали.

— Начальство велело нам поспешить — сказали, что наши сведения могут спасти жизнь нескольким полицейским, — ответила управляющая. — Но я могу лишь сообщить вам, что фонд «Исандо-Дружба» в основном переводит деньги через Интернет. Поэтому у фонда нет отдельного консультанта. Наша система автоматически предупреждает, когда происходит перерасход средств или нарушаются правила.