Андрей Бадин - Малолетка

Клещ вставил детонаторы в куски пластицида, привел их в боевое положение, и на приборах загорелись красные лампочки.

— Вылезайте, и сматываемся, — приказал босс и быстро пошел к машинам. — Фома, — гаркнул он на ходу, — лезь в вертолет, взлетай и смотри, когда появится поезд. Причем составы тут курсируют в обе стороны, так что ты смотри в оба, нам лишние жертвы не нужны. Как только увидишь поезд, сообщи по рации. — Бригадир кинулся к винтокрылой машине.

— Я никуда не полечу, — забастовал пилот и остался сидеть на траве.

— Я тебя сейчас пристрелю, и ты действительно никуда не полетишь, — гаркнул Фома и направил на него автомат.

Парень нехотя встал и поплелся к вертолету.

Они залезли в кабину, летчик включил двигатель, а два его напарника остались сидеть на траве.

— Эй вы, уходите подальше и сторожа прихватите, а то мы сейчас мост обрушим, — крикнул им Герман и быстро прошел мимо. Эмчеэсовцы вскочили как ошпаренные, взяли под руки нокаутированного деда и поволокли подальше от моста. Испуганный Альфред поднялся и побежал за Тычей и братанами.

Как только все отошли на безопасное расстояние, Герман поднес рацию к губам и связался с Фомой. Вертолет в это время как раз оторвался от земли.

— Что видишь? — первым делом спросил босс.

— Пока ничего не вижу. Только вас, джипы да железнодорожное полотно, — отрапортовал бригадир.

— Смотри в оба.

Вдруг из-за поворота реки, из-за холма, показался нос большого, медленно плывущего судна. Оно двигалось как раз к мосту, и до него ему оставалось около трехсот метров.

— Черт! — взревел Герман и схватил рацию: — Фома, где поезд?

— Я его пока не вижу, но я вижу прямо подо мной баржу с грузом бочек на борту.

— Что за бочки?

— Может, бензин, а может, керосин или солярка, отсюда не видно.

Корабль плыл по середине реки в фарватере и неумолимо приближался к мосту. Это была самая обыкновенная речная баржа, груженная бочками с соляркой.

Вертолет поднимался выше и выше, и теперь на связь вышел Фома:

— Я вижу поезд со стороны Москвы. Он не едет, а летит, как самолет. Я никогда не видел, чтобы поезда двигались с такой скоростью.

— Баржа успеет пройти под мостом?

Помедлив, бригадир ответил:

— Наверное, нет. Она близко и плетется как черепаха, а он далеко, но летит как ракета.

— Черт! — выпалил Герман и уставился на подплывающую под мост баржу. Она шла медленно, не спеша и своим мерным движением напрочь рушила все его планы.

Герман отошел в сторону, достал радиовзрыватель, переключил на нем рычажок и привел в боевую готовность. Затем он поднял красную крышечку над кнопкой пуска, занес над ней указательный палец и на мгновение замер в нерешительности. Бандиты в ужасе смотрели на него.

— Поезд далеко? — вновь спросил он у Фомы.

— Через пару секунд вы его увидите, — доложил тот.

Все повернули головы на восток и заметили вдалеке быстро приближающуюся блестящую точку. В мгновение ока Герман перевел взгляд на баржу, на то, как ее нос уже скрылся в тени моста, и, решив, что проплыть ей не суждено, нажал на кнопку.

Сильнейший взрыв возвестил о начале ужасной диверсии. Наблюдавшим показалось, что секция моста подпрыгнула, тысячи мельчайших металлических кусочков со свистом разлетелись в разные стороны. Искореженный железный мост завизжал, завыл тысячами голосов и начал медленно обрушиваться в реку. Как раз в этот самый момент под ним проплывала баржа.

Секция моста, деформировав опоры, упала на нос корабля, мгновенно утопив его, и от этого сильнейшего удара в небо на десятки метров взметнулись тонны воды. Они в виде брызг поднялись выше горбов моста и на долю секунды зависли в воздухе как прекрасный цветок. Прекрасный водопад рухнул на обломки моста, полузатопленную, искореженную баржу, смыв с ее палубы почти все бочки с соляркой.

Мост сплющил и прижал ко дну нос корабля. Корма поднялась над водой, обнажив черное брюхо и еще вращающиеся гребные винты. Сложенные на палубе ящики с запчастями для тракторов, ломая мачты, покатились к носу и вместе с ними попадали в воду. Несколько бочек лопнули — и перламутровые пятна солярки быстро растеклись по водной глади.

Во время столкновения с металлической громадой корабль находился в движении, но и даже после того, как его воткнули носом в дно, он продолжал плыть. Его тысячетонная корма, по инерции двигаясь вперед, начала деформировать корпус и через долю секунды согнула его в дугу. Ужасный рев рвущейся стальной обшивки, взрывы лопающихся толстенных балок и лязг сминаемых металлоконструкций были слышны за несколько километров от места катастрофы. Наконец движение прекратилось и вознесенная к небу корма на секунду замерла в не свойственном ей вертикальном положении.