Андрей Бадин - Топтала

— Не знаю, Гера был скрытным. Сами понимаете, в его деле это необходимо. Он мне ничего по этому поводу не говорил.

— А вы как думаете? — Алексей мельком взглянул на Михаила.

— Если бы были серьезные неприятности, я бы знала. Десять лет назад он меня прятал в другой стране и сам находился в подполье, пока конфликт не был разрешен. Он с кем-то тогда крупно поссорился на почве нефти. Но выиграл битву, и опасность миновала. Разрешил мне вернуться, и я зажила как прежде.

— Может быть, его смерть — отголоски того конфликта? — высказал предположение Фомин.

— Нет. Не с кем там больше конфликтовать, — Амалия взглянула на Алексея как на наивного щенка, и он опустил взгляд.

— Кому, по-вашему, была выгодна его смерть?

— Его жене Анне, — не раздумывая, произнесла женщина. Эти слова подействовали на оперативников, как удар молнии. — Гера решил с ней разводиться, на понедельник вызвал своего юриста, но… не успел.

— Завещание было на нее? — спросил Алексей.

— Сначала да, но он хотел его изменить. Сообщил об этом Анне, и вот что случилось.

— Вы уверены, что в его гибели виновна она?

— Гера был хорошим, добрым человеком, помогал людям, деньги для него не были главным. Он ценил преданность, верность, а эта сучка ему изменяла. Сначала, когда они только познакомились, она была вежливая, заботливая, слова грубого от нее не услышишь. Ухаживала за ним, клялась, что любит и верна ему. Обещала, что у них будут дети. Герман детей очень любил. И он, конечно, клюнул и написал завещание на нее. Он любил ее, был пленен ее красотой, радовался, как ребенок, когда дела позволяли ему провести с ней один день или несколько. Он был к ней привязан, и я за них радовалась. У меня своих детей нет. А она…

Идиллия продолжалась два года, но вскоре все изменилось. Анна стала дерзкой, грубой, нахальной, ругалась со мной и с братом, стала тратить большие суммы, кутить ночи напролет, шляться по барам, ресторанам. Естественно, изменяла ему с кем попало.

Его уговоры и предупреждения на нее не действовали, и он бы ее раздавил, но… любил и не решился этого сделать. За что и поплатился. — Амалия заплакала, вынула платок и промокнула слезу.

Алексей налил в стакан воды из графина, который стоял перед ним на столе, встал и поднес ей. Она отпила немного и продолжила:

— Они вместе не жили уже три месяца. Он поселился в московской квартире, а она в новом доме. Анна начала гулять и кутить пуще прежнего. Но Гера говорил, что все это скоро кончится.

— А откуда она брала деньги на веселье? — спросил Алексей. — Как я понял, Герман перестал ее финансировать.

— Год назад он открыл на ее имя счет в банке, и она с него брала деньги на свои нужды. Но счет небольшой, и они скоро должны были кончиться. Это и имел в виду брат. Говорила я ему, говорила, но он меня не слушал, женился на ней.

— Вы ее недолюбливали?

— Да. Она мне сразу не понравилась, с первой минуты знакомства. — Амалия снова заплакала, а муровцы ждали с озабоченными лицами в напряженных позах, пока хозяйка успокоится.

Алексей больше всего не любил именно эти минуты. Максимов их вообще терпеть не мог и поэтому на допрос родственников жертв посылал Фомина с Нечаевым.

Нетактично лезть в душу к убитому горем человеку, пытать его вопросами, но такова работа опера из убойного отдела. К тому же она проводится в интересах следствия и потерпевшего в том числе.

Алексей эту часть своей работы не любил, но выполнял ее деликатно и мастерски. Он мягко, но настойчиво внушал допрашиваемому, что это необходимо делать именно сейчас, что потом будет поздно. В большинстве своем люди понимали и со слезами, с охами, ахами, порой с успокоительным, но рассказывали все, что было нужно.

Наконец Амалия успокоилась, и Фомин продолжил допрос:

— У Германа есть дети?

— Нет, — сказала она и побледнела. — У него был сын, но он погиб. — Алексей и Михаил насторожились, а женщина смахнула платком слезу и добавила: — В Америке. Разбился на машине.

— Это может быть связано с убийством Германа?

— Не думаю. Катастрофа произошла четыре года назад в Лос-Анджелесе. Марк учился там в университете и познакомился с очень красивой, как он писал, девушкой. Они дружили, и он решил жениться. Герман был против, так как ни разу не видел ее. Марк их не познакомил и даже фото не прислал. В один из дней он ехал в открытой машине вместе с ней. Кабриолет «Шевроле Корвет» сорвался с серпантина и упал в пропасть. Марк разбился, а девушка бесследно исчезла. Герман был убит горем, летал в США, привез цинковый гроб в Москву и похоронил сына на Ваганьковском кладбище. Поставил ему большой памятник.