Андрей Бадин - Топтала

— Оставайтесь здесь, — приказал Алексей.

Лейтенант захлопнул входную дверь, закрыл на ключ и встал на караул.

Хлопок двери услышал из подвала Краснов. Он насторожился, не с улицы ли? Но решил подняться и проверить. Взбежав по лестнице, сыщик едва не столкнулся нос к носу с полным милиционером. Тот прохаживался перед дверью с автоматом на плече и, задрав голову, разглядывал лепнину на потолке.

Белые лепные узоры — творение рук известного художника — приковывали взгляд своим изяществом и красотой. Казалось, что находишься под сводами Александровского зала Московского Кремля, а не в холле загородного особняка крупного предпринимателя.

Милиционер красоту любил и явно наслаждался ею. Сергей понаблюдал за ним из-за угла, прислушался к далеким голосам, долетающим из верхних комнат, и решил, что пора уходить.

Он спустился в гараж, попробовал приоткрыть дверь в воротине, потом саму воротину, но не смог. Они были заперты снаружи. Даже окна были задраены наглухо.

— Попал, — констатировал сыщик.

Он поднялся в зал и принялся подсматривать за милиционером в надежде, что тот отлучится с поста и освободит путь к бегству. Но толстяк отнесся к службе добросовестно и никуда не отходил. Стоял, как столб, и глазел на диковинное убранство зала. А полюбоваться было чем.

Фомин походил по спальне, вышел на балкон, плюнул вниз, осмотрел дуб, двор и вернулся в комнату.

— Александр, — сказал он криминалисту. — Обыщи здесь все, а мы в кабинет. — Оперативники вышли, а седовласый, умудренный опытом эксперт положил на пол большой чемодан, открыл его, вынул резиновые перчатки и начал их натягивать. Работа криминалиста кропотлива и сложна, сродни работе ученого. Ее главная задача — собрать прямые или косвенные артефакты пребывания преступника на месте преступления. Ими могут быть любые предметы, поэтому необходимо собирать все, что под руку попадется: волосы жертвы или преступника, капли засохшей слюны, мочи, крови, частицы кожи и прочую мелочь.

Алексей вошел в кабинет и сразу увидел перемены. Одна дверь висела на петлях, а вторая стояла у стены. Он очень удивился и спросил у худого милиционера:

— В дом кто-нибудь входил?

— Нет, — неуверенно ответил тот, чем вызвал прилив гнева у Фомина.

Он повернулся к сержанту, пристально взглянул на него и спросил:

— А это что по-вашему?

— Я… — тот сконфузился и вспотел еще больше. — Мы патрулировали вокруг дома, внутрь приказа не было… Потом присели в машину воды попить и услышали какой-то звук. Откуда он доносился, мы не поняли, вылезли, осмотрели дом, но никого не увидели.

— Ротозеи, — зло произнес Алексей и вынул рацию. — В картишки дуться приятней, чем по жаре шлендать. Решили передохнуть…

Милиционер покраснел, потом побелел как мел, вытянулся по стойке смирно и замер, не дыша. Гнев майора подействовал на него угнетающе.

Алексей вышел в эфир:

— Саша, возможно, мы в доме не одни, будь начеку.

Криминалист в спальне прекратил обследование, вынул пистолет и передернул затвор.

— Что, интересно, здесь искали? — спросил Михаил.

— Не знаю. Или кто-то улики уничтожает, или, наоборот, — Краснов их на видное место выставляет. Чтобы мы не пропустили.

— Второе вернее.

— Естественно.

Алексей спрятал рацию, вынул пистолет и вышел из кабинета.

— Все за мной, обыскиваем дом. Может, он еще здесь.

Муровцы, а за ними и худой мент начали открывать двери многочисленных комнат и заглядывать в них. Но внутри было пусто.

В это время Сергей стоял на лестнице и прислушивался к далеким голосам. Выглянув из-за угла, он увидел Фомина с Нечаевым и бесшумно кинулся вниз.

Оперативники спустились в зал к полному милиционеру, а тот по-прежнему стоял, точно каменный истукан на страже входных ворот.

— В доме кто-то есть, — гаркнул на бегу Фомин. — Проворонили, олухи.

Услышав заслуженный упрек, лейтенант вытянулся по стойке смирно, а когда все пробежали в подвал, последовал за ними.

Сергей влетел в гараж, как ветер, осмотрелся, поскольку дальше бежать было некуда, решил спрятаться между машинами. Авось не заметят. Выхватил пистолет, передернул затвор, выключил свет и присел за капотом «Ягуара».

В дверном проеме без двери появился силуэт Фомина. Он осторожно, выставив оружие, вошел в гараж, включил свет, и когда стало светло, двинулся по проходу между иномарками. Опера следовали за ним.

— Не стрелять, — громко, чтобы все слышали, приказал он. — Ты слева, ты справа, ты у двери, — опера разделились. Алексей с Михаилом и худым сержантом шли вдоль машин, а криминалисты в обход. Толстяка снова поставили у входа.