Кирилл Максимов - Парень с крутым нравом

– Почему?

– У тебя барахло там всякое, жалеть нечего. Если вещи в машине, то подумают, что ты не своим ходом ушел.

– У меня кошелек там. Надо забрать. Деньги на улице не валяются.

– Ладно, забирай часть денег, но долларов сто-двести в эквиваленте оставь. Это полицию сомневаться заставит – жив ты или нет.

Богдан и Настя сверились с планшетом, на который Бубликова вывела карту местности.

– На этом шоссе голосовать нельзя, – предупредила Настя. – Засветимся. Остается пешком через лес переться пять километров, там еще одна трасса. По ней и доберемся.

Через два часа они уже ехали в кабине дальнобойщика, который рассказывал им о том, что услышал из радиопереговоров коллег-водителей. Мол, какой-то козел на старом «Кадиллаке» выскочил на встречную полосу. Из-за этого один из дальнобойщиков чуть не свалился с фурой с путепровода на товарняк с бревнами, проходящий внизу.

– Это ж надо! – воскликнула Настя и сочувственно покачала головой.

А вот Князев мрачно молчал. Ему хотелось возразить насчет козла, но делать этого было категорически нельзя.

По дороге скоропостижно скончавшиеся Настя и Богдан обсуждали, где им поселиться. В поселке останавливаться было нельзя, их бы быстро вычислили. И тогда все ухищрения с гибелью стали бы напрасными. Они решили попытаться снять комнату у старушки, промышляющей сушеными мухоморами. Той самой, к которой они попали сразу после купания в меловом карьере. Дом стоял в лесу. Старушка жила одна.

– Должна согласиться. Пустит нас к себе. Она деньги любит, но не вредная, – проговорила Настя, когда они шагали от шоссе по лесу.

Тут впереди что-то зашуршало, затрещало, и на дорожку выскочил куст. Настя взвизгнула и инстинктивно спряталась за Князева. Куст рассыпался, сбросил с себя ветки. Под ними оказался Вовка в своей всегдашней рваной тельняшке. В руках он держал автомат, вырезанный из дерева.

– Извините, что вашу женщину испугал, товарищ прапорщик. Надо мне было свою маскировку раньше сбросить. Виноват, исправлюсь. Здравия желаю.

– Здравия желаю, – сказал Князев.

Настя с сомнением смотрела на «десантника». Она уже на себе прочувствовала некоторые особенности его психики.

– Это твой приятель? – спросила женщина у Богдана.

– В общем, да. Мы знакомы. Рыбачили как-то вместе, – уклончиво ответил Князев. – Ты чего тут делаешь, боец?

– Докладываю! Несу дежурство на наблюдательном пункте, – стволом деревянного автомата Вовка показал на высокий дуб.

Присмотревшись к нему, Князев различил веревочную лестницу, ведущую в густую крону.

– Так это ты оттуда нас заметил?

– Так точно, товарищ командир – с наблюдательного пункта. – Вовка с гордостью продемонстрировал половинку детского пластикового бинокля. – Увидел и спустился, чтобы поприветствовать. У меня там теперь основная база – воздушная.

– А что с подземной? Законсервировал? – спросил Богдан.

– Не совсем, – неохотно признался Вовка. – Затопило ее. Вернее, я ее сам затопил по неосторожности. Теперь даже не знаю, что и делать. По большому счету надо в полицию идти сдаваться. Я же ущерб чужому имуществу нанес и вред экологии.

– Кажется, ты преувеличиваешь, – решил обнадежить парня Князев.

– Нет. Это точно. У меня бункер был возле «Дубравы». Он от военной части остался, железобетонный. Наверное, секретный. В нем-то я себе базу и оборудовал. Я уже вам рассказывал. Там даже свет был и дверь стальная в тоннель. За ней какие-то задвижки, рычаги, вентили огромадные. Меня позавчера словно черт под руку толкнул. Никогда я их не трогал, а тут пришло в голову повертеть. Они там уже все заржавели. Стал я один вентиль кувалдой откручивать. Лом вставил и стучу. Сорвал-таки я его, но маховик чугунный раскололся. Тут загудело, забулькало! Из трубы здоровенной вода хлынула вместе с рыбами и лягушками. А я закрутить вентиль не могу. Потоп! Все залило! – рассказывая, Вовка махал руками.

– Так какому чужому имуществу ты вред нанес?

– Довлатову. Там коридоры бетонные под «Дубраву» идут. По ним вода и хлынула. И там все затопило.

– Ты уверен?

– Вы сами посмотреть можете.

– Каким же образом?

– С моего наблюдательного пункта.

– Я на дуб не полезу, – предупредила Настя.

– Тогда жди внизу, – сказал Князев.

– И подожду. Только лучше, чем в эту игрушку смотреть, возьмите мой бинокль. Он в рюкзаке лежит. Подарить не могу. Вещь чужая, мне ее для наблюдения за призраками на время дали.