Владимир Колычев - Бешеная свора

Впрочем, вопросы с акциями утрясены, «Лейб-Страж» реально под ним, больше он ни на что не претендует, поэтому можно заняться личными делами.

Боксерский мешок не отвечает на удары, но в этом и заключается его ценность. Если бы еще и жизнь была бы такой безответной. Ее бьешь, а она только рада подставляться…

Но в то же время неинтересно, когда все просто. И та же груша быстро надоедает. Иногда хочется от жизни чего-то остренького…

Джут мог ударить в ответ, но Салтана это не остановило. Он отступил от груши, снял перчатки, оставив на руках бинты, подошел к Джуту, который спарринговался с Гогой.

– Брек! – крикнул он и, когда Джут остановился, подозвал его к себе.

Тот перелез под канатами, спустился с ринга.

– Как настроение? – спросил Салтан.

– Боевое! – расплылся в улыбке Джут.

Он реально ждал, когда Салтан официально объявит его начальником своей личной охраны. Но не будет этого.

– А так? – Салтан коварно ударил его кулаком в солнечное сплетение. Джут и понять ничего не успел, как скорчился от боли. – Понимаешь, за что?

– Чтобы не зевал, – кивнул Джут.

– Чтобы не зевал, – усмехнулся Салтан. – И чтобы за базаром следил…

Он ударил его коленкой в лицо, со всей силы, на поражение. Взмахнув руками, Джут рухнул на спину.

– Брат, ты чего? – удивленно спросил Слет.

Гога промолчал. Он считал правильным все, что делал Салтан. Искренне считал, без лукавства.

– Да вот Нестора вспомнил. Разговор у нас был, – пристально глядя на Джута, ответил Салтан. – За Марьяну говорили… Кто мне скажет, как Нестор узнал, что я Марьяну обидел?..

– А ты ее обижал? – заискивающе спросил Джут, поднимаясь.

– Нет, но кто-то сказал, что да.

– Я не говорил…

– А что ты ему говорил?

– Ничего… Ну, он спросил, почему ты в больнице, я сказал, что Марьяна тебя ножом пырнула… Я не говорил, что ты ее обижал…

– И все?

– Ну, он еще спросил, какие там у вас дела. Я сказал, что ты лично о ней заботишься. Как это – лично, удивился он. Ну, меня и дернуло за язык…

– Что там у тебя еще с языка сдернулось?

– Да ничего!

Салтан ударил снова, и Джут не смог защититься. А может, и не захотел, чтобы хоть как-то угодить боссу.

– Трофиму что про Марьяну говорил?

– Как я мог ему что-то сказать? – вытирая кровь из разбитой губы, затравленно спросил Джут. – Он же в зоне!

– Как? А через «маляву»!

– Так не засылал я ничего…

– Точно?

Джут кивнул и дернулся, пытаясь защититься от обманного удара, которым Салтан сымитировал начало атаки.

– Правильно, защищайся! Давай, давай!

Салтан ударил, Джут поставил блок, нерешительно провел в ответ «двойку». Салтан поднырнул под руку, врезал ему в печень. Джут скривился от боли, но из боя не вышел, контратаковал… Джут бил в перчатках, а удары Салтана смягчались только эластичными бинтами, но в остальном условия можно было назвать равными. Во всяком случае, так подумал Салтан, отправив противника в нокаут.

– Учись, салабон! – ухмыльнулся он, глядя на поверженного противника. – И за базаром следи!

Он прошел в душевую, принял душ, оделся. После чего велел «запрягать коней». Джуту он разрешил остаться, а Слета и Гогу взял с собой. Они поехали с ним на «бумере», а вслед пошел «гелик» с двумя телохранителями на борту.

Салтан вышел на новый уровень, и теперь ему требовалась куда более сильная охрана, чем раньше. В городе много желающих охранять машиностроительный завод, в том числе и криминальные авторитеты, которые могут заказать его своим киллерам. Есть опасность со стороны «СВТ-банка», которым сейчас владеет старший сын Тропинина. Парень еще не оперился, и зубы у него тупенькие, но есть управляющий, который может создать Салтану серьезные проблемы. Девятипроцентный пакет акций уже не вернуть, но за отца спросить можно. У Тропинина много врагов, но умные люди понимают, кто стоял за его убийством. Может, эти люди уже и киллера наняли.

И Оксана вызывала определенные опасения. Одним своим существованием он нависал над ней как дамоклов меч. А дама она с деньгами, как бы не удумала чего… Салтан дал команду взять ее под наблюдение, но вдруг она его перехитрит…

Впрочем, он никого не воспринимал всерьез, ни вдову Нестора, ни Тропинина-младшего, ни конкурентов. И в нынешнем положении чувствовал себя не менее комфортно, чем в недавнем прошлом. Привык он к рисковой жизни, более того, научился находить в ней свои прелести.

Грубо покрашенные стены, скрипучие койки с жесткими сетками, дурно пахнущий унитаз с протекающим бачком… Марьяна была в шоке от условий, которые казались ей жуткими. Салтан же снисходительно усмехнулся, разглядывая камеру.