Игорь Гриньков - Криминальная история

«А, вам, проститутки, чего здесь надо!? Совесть совсем потеряли, заявились вместе с порядочными людьми, решили осквернить память Ивана Ивановича?».

Обескураженные таким приемом женщины испуганно попытались втиснуться в толпу, сделаться маленькими и незаметными. Но это им не удалось, толпа солидарно сомкнула свои ряды, оставив несчастных лицом к лицу с ополоумевшей женой человека, с прахом которого они пришли проститься. Душе даже показалось, что из разверстых уст благоверной вместе с криком: «В-о-о-н из этого дома!!!! - и брызгами слюны появились клубы дыма, а в комнате явственно запахло паленой серой. Незадачливые бывшие подруги, разумеется, поступили очень неосмотрительно, явившись в дом экс-любовника в трагическую для его семьи минуту.

Куда более благоразумными оказались три других, наведавшиеся накануне тайком в морг в разные промежутки времени. Душа, пристроившись на круглой бестеневой лампе, расположенной над никелированным секционным столом, на котором лежало мертвое тело Ивана Ивановича в траурных одеждах, чуть не прослезилась от трогательно-умилительной картины проявления любви и верности. К этому чувству примешивалось легкое сожаление по поводу того, что беспощадная жизнь оставила свои неизгладимые следы и на этих женщинах, когда — то любезных сердцу Ивана, в свое время неувядающих и желанных.

А в данный момент Душа была уязвлена и оскорблена неприличным, просто срамотным скандалом, разыгравшимся внизу под люстрой:

«Какой позор! Что позволяет себе эта фурия в скорбный для всех час! Ну, какие они проститутки? Эти приятные, тогда очень молодые женщины в разные периоды скрашивали жизнь Ивана, дарили ему мгновенья счастья и отдохновения! И он взаимно отдавал каждой кусочек своего сердца.

А, эта, что себе вообразила? Что он будет до гробовой доски спать с ней, противной старухой с дряблым, оплывшим телом и отдающей кислятиной кожей? Да лучше сразу удавиться, чем испытывать такое наказание! Иван этой целлюлитной «черной жабе» никаких подобных обещаний не давал и договоров об обязанностях не подписывал.

Один умный человек, то из Европы, то ли из Америки, даже выдвинул такую теорию, что оптимальный брачный период ограничивается в среднем семью годами. За это время угасает страсть, растворяется любовь, а мелкие недостатки супругов перерастают в монструозные, неискоренимые качества. Хорошая, конечно, теория, только в наших условиях детишек куда девать? Да и жилищная проблема стесняет. Иван, подсознательно одобряя и разделяя теорию заморского мудреца, адаптировал ее по-своему: не разрывая семейных уз — мук, через каждые пять-семь лет заводил новую молодую подружку-любовницу, радость и усладу. И, надо сказать, достиг завидного искусства в умении расставания с каждой предыдущей пассией, без разборок с битьем посуды, расцарапыванием лица и ненужными, несправедливыми оскорблениями. Все всегда происходило очень мирно, и в памяти оставленных дам сохранялся кристальный образ самого любимого в жизни мужчины.

И, вообще, откуда у большинства женщин, вышедших замуж, появляется непоколебимая уверенность в том, что муж — их собственность, бессловесная и бесправная? Этот парадокс очень трудно теперь исправить, хотя он противоречит всему ходу исторического развития человека, показавшего, что мужчина по природе полигамен, и с этим ничего не поделаешь. Советская власть, безусловно, сильно испортила женщин, наделив их незаслуженными правами и свободами, низвергнув мужчину до положения изгоя. Где это было видано, чтобы по заявлению вздорной бабенки «аморальное» поведение мужика разбирали на заседании парткома, а участковый отправлял его в лечебно-трудовой профилакторий, облегченный вариант колонии, якобы, для излечения от алкоголизма. И покуда муженек «лечился» и пахал на государство, ушлая женушка оперативно выписывала его из квартиры, в которой тут же появлялся вожделенный хахаль, и быстренько оформляла развод. Так что, вышедший на волю из ЛТП «излеченный», ткнувшись носом в некогда родную дверь, очень быстро осознавал, что отныне имя его в этом мире — «никто», не ждут его — «нигде», и, вообще, человек он — «ниоткуда». И оставалось бедолаге единственное — погружаться в алкогольный анабиоз.

На Западе свои заморочки — тотальная эмансипация, эмансипе! Чудовище, порожденное еврейками социал-демократками Кларой Цеткин и Розой Люксембург. Запад еще не догадывается, какую термоядерную бомбу замедленного действия ему подложили, только начинает чувствовать первые симптомы вырождения и удивляется, из каких «Палестин» появилась эта неисчислимая рать содомитов и педерастов?».