Виталий Гладкий - Жестокая охота

Неожиданно скрипнула дверь из прихожей в гостиную. Пришли! Но почему так рано? Костя торопливо ополоснул св|-ж ий отпечаток, сунул его б кювету с фиксажем и уже хотел было отворить дверь каморки, как вдруг раздался чей-то чужой гнусавый голос:

— Кто на стреме?

— Лупатый… — ответили ломким басом.

— Успеем?

— Должны…

— Когда кино заканчивается?

— Где-то без четверти одиннадцать.

— Точно?

— Спрашиваешь…

— Где пацан?

— Должен быть в спальне.

— Займись…

Кто-то потихоньку прошел в спальню. Луч фонаря скользнул по комнате, на долю секунды заглянул в щелку двери каморки.

Воры! Костя мигом потушил фонарь, выдернул шнур увеличителя из розетки и, почти не дыша, затаился возле двери.

— Никого нет!

— Как — нет? Ищи, мать твою… — грязно выругался гнусавый.

— Ищу, ищу… — недовольно пробасил второй вор.

— Поторапливайтесь! — прикрикнул на них третий, входя в комнату.

Костя осторожно прильнул к щели. Два вора стояли неподалеку от двери каморки, третий рылся в шкафу, а четвертый выглядывал из-за шторы на улицу.

— Говорю вам, никого, — наконец раздался бас второго вора.

— Может, к соседям отправили? — высказал предположение гнусавый.

— Хрен его знает…

— Лады… — третий из этой жуткой компании нетерпеливо прищелкнул пальцами. — Приступили.

— Чемоданы есть? — спросил бас.

— Всего два, — ответил гнусавый. — Ну да ладно, в одеяла остальное сложим да в узел свяжем.

— Интересно, какой паразит наколку на эту хазу дал? — выматерился бас. — Барахла — кот наплакал, все стираное-пе-рестиранное.

— Кто думал… Начальник все-таки. На рыжевье [1] Рыжевье (жарг.) — золото. и башли [2] Башли (жарт.) — деньги. был расчет?-

— Эй, гляди, еще одна дверь! — кто-то пнул дверь каморки.

— Заперта… — пробасил вор. — Не найду, где замок.

— Дай я попробую, — отстранил его гнусавый.

Костя, обливаясь холодным потом и едва дыша с испугу, зажмурил глаза — воры пытались отворить дверь каморки, которая была заперта на прочный засов. Во время оккупации в этой квартире жил начальник районной полиции, который и приспособил каморку под тайник. С внешней стороны трудно было заметить дверь, которую к тому же он оклеил обоями. А засов открывался хитромудрым приспособлением, системой рычагов, вмонтированных в пол.

— Может, взломаем? — предложил кто-то из воров.

— Ты что, дурак? Грохоту будет на весь дом, — зло ответил гнусавый. — Тут дверь, как в танке… — Он выругался.

— А если там медвежий шнифер [3] Медвежий шнифер (жарг.) — сейф. ? — спросил обладатель басовитого голоса.

— Не похоже… — заколебался, судя по голосу, гнусавый. — По-моему, хаза на якоре [4] Хаза на якоре (жарт.) — квартира очень бедная. .

— Ну тогда покатили отсюда, — решительно сказал третий вор, видимо, главарь. — А то вместо товара вшей наберемся…

И тут с улицы раздался свист.

— Шухер! Мотаем! — чей-то незнакомый Косте голос, видимо, того вора, который наблюдал за улицей.

— Барахло возьмите! — вскричал бас.

— Оставь, придурок! Ходу! — приказал главарь.

В это время на лестнице послышались шаги и звякнул ключ, которым пытались найти замочную скважину — лестница не была освещена.

— Лупатий, падло, проворонил! — зашипел страшным голосом главарь. — Я его в душу… печенку… селезенку… — отвел он злобу в трехэтажном мате.

— Что делать будем? — шепотом спросил бас.

— Что, что! Сам знаешь… Да не трясись, как шелудивый пес, не впервой! К двери, быстрее!

Заскрипели петли входной двери, щелкнул выключатель… Костя попытался крикнуть, но язык стал непослушным, и вместо слов он выдавил слабый писк.

И в это время раздался испуганный возглас мамы, затем послышался шум борьбы, что-то упало… и гулко, страшно громыхнули два выстрела подряд.

— Папа! Папочка-а! — наконец прорвало Костю; он с недетской силой рванул тяжелый засов, выскочил из кладовки и бросился в прихожую. — Ма-а-а..!

— Пацана! Быстрее! — заорал кто-то из воров.

Третьего выстрела Костя уже не услышал — нестерпимая боль расколола его сознание, и он погрузился в звенящую пустоту…

— Мне это надоело! Слышишь — надоело! Я его видеть не желаю!

— Вирочка, милая, как ты можешь так говорить? Как тебе не стыдно?!

— Не стыдно! Он чужой нам, чужой! Ты понимаешь это, олух царя небесного?

— Эльвира! Перестань! Он мой родной племянник, и я не допущу…

— Вот и катись ты… со своим племянником куда подальше! Он дефективный какой-то, я его даже боюсь. Все время молчит, волком смотрит, того и гляди ножом пырнет.