Татьяна Степанова - Звезда на одну роль

Берберова, однако, тащить на веревке не пришлось. Старший оперуполномоченный Ковалев сообщил, что «объект» преспокойненько проводит в магазине очередной показ перед собранием старушек. Сыщики решили не суетиться и не прерывать это занятное мероприятие.

«Желтая водолазка» провела их в зал. Сыщиков было трое, Ковалев и посланные оказывать содействие. Мнений тоже было три. Один крепился, с трудом сдерживая смех, второй, тут же проникнувшийся к кутюрье уважением, увлеченно следил за демонстрацией, и третий — Ковалев — украдкой зевал. Ему за эти дни все уже успело надоесть.

Предложение проехать в Управление уголовного розыска Берберов встретил внешне спокойно, только зрачки его сузились, взгляд потух, резче обозначились скулы.

— Вас Колосов прислал? — только и спросил он. В кабинете с зарешеченным окном и множеством : телефонов на столе и подоконнике он устало сел на стул и взглянул на Никиту.

— Вы же обещали, что не будет никаких официальных вызовов, — упрекнул он глухо.

— Обстоятельства изменились, — ответил Никита. — Мы вынуждены...

Тут в кабинет заглянул оперативник.

— Никита Михалыч, пошептаться на минуту. Колосов вышел, вместо него в кабинет заглянул Ковалев.

— Следователь звонил из прокуратуры, — сообщил оперативник тихо. — Удойко у него, показания дает. Так прокуратура требует Берберова немедленно. Я было заикнулся, что мы сами с ним работаем, а он в начальственный тон впал: «Я руководитель группы, я должен первым иметь информацию по делу. Я его сам буду допрашивать». Он на телефоне, между прочим, ждет.

— Обострять не будем. — Никита поморщился. — Хватит нам с ними цапаться. Скажи: машины сейчас нет, чтобы Берберова доставить. Мол, все на выездах. Если хочет, пусть сам едет. Или ждет, пока транспорт появится. А если меня потребует к телефону, скажи, что я на обеде.

Оперативник ухмыльнулся и отправился объясняться с прокуратурой, а Колосов вернулся в кабинет. Верный Ковалев тут же деликатно удалился.

— Да, Артур Алекперович, вынужден я, вынужден нарушить свое обещание, — продолжил Колосов прерванную беседу. — Обстоятельства изменились.

— Какие обстоятельства? — спросил Берберов тревожно.

— Да вот какие. Как и говорил я вам в прошлый раз, расследуем мы серию тягчайших преступлений — убийств. Среди убитых — известная вам гражданка Красильникова, а также четверо других лиц. И вот дошли до нас вести, что и они для вас — люди не совсем посторонние.

— Я вас не понимаю. — Берберов привстал. Он напоминал взъерошенного кота перед дракой.

— Надо приложить все умственные способности и понять. Думаю, для вас же будет лучше, если вы назовете некоторые фамилии, имена.

— Я не по-ни-ма-ю. Колосов горестно вздохнул.

— Жаль. Очень жаль. Вы не хотите здраво оценить ситуацию, в которой оказались. Происходят убийства, пропадают люди, мы ищем маньяка, и вдруг оказывается, что один симпатичный и талантливый молодой человек накрепко завязан с теми, кто попал в разряд жертв. И не только завязан в результате случайного стечения обстоятельств, нет, он, видите ли, сам прилагал некоторые усилия к...

— К чему? — закричал вдруг Берберов. — К чему я прилагал усилия?! К убийствам, что ли?!

— К знакомству. — Колосов говорил тихо, мягко, кротко. — К знакомству с теми, кто, встретившись с вами, позднее оказались мертвыми.

Кутюрье побледнел.

— Вы что? Вы в своем уме?! В чем вы меня обвиняете?! — завопил он. — Это Вовка вам наврал?

Он, да?

— Гражданин Удойко честно исполнил свой долг свидетеля по делу и рассказал все, что ему известно. Он готов подтвердить свои показания на очной ставке. Следователь в прокуратуре ждет теперь вас. Берберов закрыл глаза рукой, она дрожала.

— Я ни в чем не виноват.

— Допускаю, — сказал Никита мягко, — что обстоятельства порой складываются против нас. Но это можно проверить только в одном случае.

— В каком?

— Исключив из нашей беседы всякую ложь.

— Но я не лгал вам! Я действительно ни при чем.

Колосов покачал головой.

— Маленькая ложь рождает большое недоверие.

Должен сообщить кое-что. Изменившиеся обстоятельства заставляют нас идти на весьма суровые меры. Когда подозреваемый в серийных убийствах человек не желает облегчить свою участь самостоятельно, мы просто вынуждены помочь ему. Так еще инквизиция делала.

Берберов впился в Никиту взглядом. А тот продолжал:

— Мы обязаны докопаться до истины, и, естественно, у нас есть меры воздействия на тех, кто не желает сам, добровольно признаваться в своих противоправных деяниях. Среди означенных мер существует задержание на довольно долгий срок — на месяц (Колосов нарочно утрировал). Крутая мера, однако в борьбе с преступностью, знаете ли, весьма нас выручает.