Михаил Март - Проклятое семя

Она спустилась вниз. В прихожей горел свет. Кто-то его зажег. Входная дверь открылась без труда. Шел противный мелкий дождь. Девушка прошла по цветочной аллее огромного участка до калитки. На ее удивление, машина все еще стояла на том же месте. Шофер дремал за рулем. Она села на заднее сиденье и хлопнула дверцей. Парень проснулся.

— Отвези меня на Таганку, дружок. Найдешь?

— Шутите. Кто же Таганку не найдет.

— Тогда и генеральский дом найдешь.

— Конечно.

— Поехали.

Они встретились на даче в пригороде. Место надежное. У Матвея Огаркова имелось несколько дачных участков, записанных на чужие имена. Время от времени он там появлялся, как дедушка семейства, которое соседи никогда не видели. А все его так называемые дети работали за границей и подмосковной дачей не интересовались.

На одну из своих конспиративных дач и приехал в тот день Матвей Николаевич Огарков. Как обычно, он полол грядки, подрезал кустарник, любезничал с соседями и ждал племянника из Питера. О племяннике многие слышали, но никто его не видел. Глеб Накатный приехал на хорошей машине во второй половине дня. Добрался без приключений. Тюремное начальство не умеет работать оперативно. Да и полицейских они вызвали, когда Глеб уже выехал из Москвы на загородное шоссе. Все его расчеты оправдались.

Матвей облегченно вздохнул, увидев подъехавшую к забору машину. Он тут же открыл ворота, и иномарка, заехав на участок, тут же скрылась под крышей сарая.

Глеб вышел, сам закрыл ворота и потянулся.

— А Шурик рисковый парень! — улыбаясь, сказал Матвей, подходя к липовому племяннику. — Я боялся, что он не вытянет такого туза.

— Куда он денется, дед Матвей? Через пару недель наша фамилия сверкала бы во всех заголовках. А ему это надо? Он же на приемы в Кремль ходит.

— Думаешь, замнут?

— С его-то адвокатами? Еще извиняться будут.

Они прошли в дом. Неприметный финский домик ничем не отличался от других, кроме камина, сделанного лучшими прибалтийскими мастерами. Там умеют создавать тепло и уют. Милый домик с двумя комнатами. В большой был накрыт русский стол. Водка и все, что годится для закуски.

— Тут поживешь дней пять или недельку. Раньше я документы не сделаю. Отдохни, племяш. Сюда не дотянутся.

— Отходы есть?

— А как же. Под половиком в спальне есть погреб. Из него ведет узенький проход метров в двадцать и выходит к теплице с огурцами. Она застеклена, а люк прикрыт землей. Ход одноразовый, его обнаружат, но отсидеться там можно.

— И такие ходы у тебя есть на каждой даче, дед Матвей?

Старик хитро усмехнулся.

— Дорогое удовольствие. Но свобода дороже. Лазейку могут и не найти, если дом обрушится от пожара, например. Он за минуту сгорит. Останется лишь крыша, выложенная черепицей. Но завалы разбирать не станут. Муторное занятие. В сенях стоят две канистры с бензином. Но я говорю о самом крайнем случае.

Они сели за стол. Выпили по рюмке и сменили тему.

— Так что случилось, Глебушка? Опять тебя баба подвела? Ты же ювелир в своем деле. Работаешь без напарников. Сегодня ни на кого рассчитывать нельзя. Любой сдаст, спасая свою шкуру.

— Твоя школа, дед. Я легких задач перед собой не ставлю. Но и тут ты прав. Бабы моя слабость. Маргарита меня сдала. Больше некому. Сработал я чисто. Меня взяли в электричке перед мостом. Так что чемодан я выбросить не успел. И чутье не сработало. Рано расслабился.

— Сколько денег потерял? — строго спросил Матвей.

— Полмиллиона долларов.

— Вся работа насмарку, в то время как нам нужны деньги. Ко всему прочему и ты засветился.

— Я не думаю, что мной будут серьезно заниматься. Деньги возвращены. Это главное.

— У ментов остался твой паспорт, имя и фотография. Я уже не говорю об отпечатках.

Глеб разлил водку в рюмки.

— Не искри, дед Матвей. Деньги мы достали. Возместим убытки. Шурик не только помог мне бежать, но и пошел на мои условия. Брат все же. Я обещал ему взамен сменить фамилию.

Матвей нахмурил брови.

— Уж не думаешь ли ты обчистить банк брата?

Глеб рассмеялся.

— Банк — всего лишь хранилище денег. Склад. Меня интересуют клиенты брата. Его вкладчики. Их очень много. Большинство — порядочные бизнесмены. Они дергаться не станут, их вклады застрахованы. Шурик пустит слух среди клиентов о предстоящей ревизии. С учетом развернутой кампании по борьбе с коррупцией специальное подразделение ФСБ проводит рейды по коммерческим банкам, проверяя личные ячейки и счета сомнительных предпринимателей. Достаточно пустить лишь слух. Услышит одно ухо — услышат все. А через неделю он покажет мне список всех, кто закрыл свои счета и отказался от ячеек.