Татьяна Светлова: Шалости нечистой силы

Ирина прекрасно отдавала себе отчет в том, что без Анатолия ее фирма развалится, но вполне удачно скрывала это от всех а, главное, от него самого, — чтобы не вздумал задаваться, чтобы не осознал ее реальную зависимость от мужа.

Все Ириной было устроено давно и прочно, заведено раз и навсегда: Анатолий, как и все остальные, безмолвно подчинялся ее манере всеми распоряжаться. Это на посторонних он производил впечатление независимого, властного и строгого руководителя, умного и удачливого бизнесмена, крепкого и смелого мужика и прочая, прочая… А Ирине он был послушным и исполнительным мужем. Под каблуком он у нее был, вот так-то.

Разумеется, Ирина Львовна своим супругом — таким во всех отношениях удачным супругом, — дорожила, и потому, несмотря на занятость, бдительно охраняла его от любых поползновений разных секретарш и стажерок.

А вот Веру проворонила…

В темной прихожей Галю встретила тишина. Подозрительная, тягостная тишина, не наполненная звуками торопливых шагов Стасика, его приветственным голосом, его руками и губами, дружно встречавшими ее у порога. Она забеспокоилась, аккуратно прихлопывая за собой дверь, — пока еще смутно забеспокоилась, пока еще неопределенно…

Но определилось все очень быстро: густой, тяжелый воздух квартиры был насыщен алкогольными парами.

Не сняв шубки, Галя ринулась в комнату.

— Господи, — всплеснула она руками. — Да ты никак пьян? — Она потормошила Стасика, валявшегося на диване в ботинках.

— Н-не кантовать! — губы его расползались, как улитки. — Я-не-пьян! У меня голова болит! — с трудом выговорил Стасик.

— Ну да, ну да… — Галя распрямилась и отодвинулась от Стасика на шаг, пристально разглядывая его. — Конечно, ты не пьян, — ты просто напился, как скотина!

Галя смотрела на Стасика в раздумье. Последнее время ее стала иногда посещать мысль, что пора с этими отношениями завязывать. Конечно, Стаська — лапочка, нежный, ласковый любовник, Гале с ним хорошо… Да и пропадет этот «тюня» без нее… Хоть он и талантлив, да голова у него дурная, мужик он ленивый и слабовольный, и, строго говоря, именно Гале обязан успехами: это она ему методично проедала плешь, чтобы за ум взялся, а не тратил время на нытье да жалобы в пространство на несовершенство мира…

Послушный Галиной воле, Стасик, наконец, напрягся, сорганизовался, изучил компьютер, создал фирму… Галя бдила, Галя направляла его твердой рукой, Галя не позволяла ему сорваться в лень да хныканье, — и результаты не замедлили себя проявить: Стасик расцвел вместе со своей фирмой, у него даже изменилось что-то во внешности, плечи развернулись, а на них и голова приосанилась в горделивой посадке…

И вдруг — нате вам, принялся пить. Пока еще не очень, пока еще редко, но зато как! В дымину, в дупель, вусмерть! Не помнит ни где, ни когда, ни с кем! Да еще и врет, что ничего, кроме своего обычного пива, не употреблял.

Только ведь от пива не приходят в такое скотское состояние! Что ж это такое, спрашивается? И зачем, спрашивается, ей такой любовник? Алкоголик — человек непригодный ни к любви, ни к работе…

— Я, Галка, чем-то отравился, — лепетал Стасик.

— Ага. Алкоголем. Так и называется: алкогольное отравление!

— Они мне какой-то денатурат подлили…

— Они — это кто? И подлили — куда?

Гале желала услышать объяснения, протокол с места происшествия. А заодно убедиться, что за словом «они» не скрываются особи женского пола.

— У-у-у, как голова раскалывается, — простонал Стасик. — Прямо сейчас лопнет. Дай воды…

— Кто — они? — сурово переспросила Галя.

— Галка, зверюга, — жалобно хныкнул Стасик, — принеси воды, будь человеком…

Галя сходила на кухню за водой, нашла в ящике с лекарствами аспирин и, подав стакан и таблетку Стасику, холодно наблюдала, как он пьет. Если так и дальше пойдет, то придется пополнить его домашнюю аптечку хитроумным лекарством «Алка-Зельтцер» — Галя была фармацевтом и заведовала, помимо Стасиковой аптечки, большой аптекой в центре Москвы.

— Так кто это — они, и подлили они — куда? — повторила она, едва Стасик вернул ей стакан.

— Я в пивной был… Там мужики подсели, водку в пиво доливали, ну и мне и предложили…

— А ты, как всегда, не смог отказаться!

— Ну, неудобно, ты не понимаешь, — у мужчин так не принято…

— Зато потом подыхать от отравления — принято! Такое мужское братство: вместе сдохнуть! — злилась Галя.

— Ну, я не знаю, как им, у них, может, организмы привычные…