Саша Южный - Побег из Вечности

– Разумеется! – произнес старик.

– Странное сочетание – абсент и преферанс.

– Это великолепное сочетание! Игра сразу приобретает некий таинственный и даже мистический оттенок.

– Но, говорят, он вреден.

– Много чего говорят. Говорят, что Ван Гог отрезал себе ухо и дошел до самоубийства именно под влиянием абсента. Но с такой жизнью, как у него, вполне можно было спятить и без этого.

– А вы можете сказать мне адрес? – осторожно поинтересовался я.

– Разумеется! – произнес Эмигрант. – Они начинают где-то в семь – начале восьмого и заканчивают к двенадцати.

– По каким дням? – спросил я.

– Вторник, четверг.

Сегодня был вторник.

Дом находился в глубине района. Спецпроект советских времен. Я поставил машину возле нужного подъезда. Для этого мне пришлось нагло въехать на полкорпуса на газон. Но я боялся не узнать Аллигатора. Лампочка над подъездом светила тускло, к тому же пролетело немало времени.

По тротуару, с интервалом в несколько минут, прошли двое человек и скрылись в подъезде. Ни один не походил на Аллигатора. Потом на проезжей части блеснули фары, и серебристый внедорожник «инфинити» медленно проплыл мимо меня, очевидно пытаясь отыскать свободное место поближе к подъезду. Он нашел его на три корпуса позади меня и долго туда пристраивался. Видимо, не хватало места. Наконец это ему удалось. Потом хлопнула дверца, коротко мяукнула сигнализация, и мимо меня прошел человек, который вполне мог оказаться Аллигатором. Я догнал его у самого подъезда:

– Извините, сигареты не найдется? Приятеля жду, отойти невозможно, а свои закончились.

Человек окинул меня подозрительным взглядом и молча протянул пачку «Мальборо». Это был Аллигатор. Он сильно сдал и имел нервный вид, да и манеры его теперь не были такими плавными и вальяжными. Я вытянул из пачки сигарету, поблагодарил и направился к машине. Дверь подъезда за моей спиной хлопнула не сразу. Это означало, что Аллигатор смотрит мне вслед. Узнать он меня не мог: я был в вязаной шапочке, натянутой на самые глаза, и в очках. Скорей профессиональная привычка.

Я простоял возле дома еще около десяти минут, на тот случай, если Аллигатор все-таки что-то заподозрил и теперь торчит у подъездного окна, наблюдая за мной. Не думаю, что он мог позволить себе больше. Его ждали партнеры по преферансу. Выезжая, я кинул взгляд на номер «инфинити» и запомнил его.

Через неделю Маховецкий свел меня с двумя типами, по виду натуральными дегенератами, только в дорогих костюмах. Меня не покидало ощущение, что их приодели пять минут назад где-то за углом специально для встречи.

Маховецкий, заметив сомнение в моих глазах, отозвал меня в сторонку и негромко спросил:

– А как, по-вашему, должны выглядеть живодеры?

Я пожал плечами.

– Вот то-то и оно, – произнес детектив. – Это лучшие. Всего по Москве спецов такого ранга было шестеро. Жертвы в их умелых руках «пели» так, что заказчик мог узнать не только нужную информацию, но при желании услышать и «Песню варяжского гостя» в том же исполнении. Четверых убрали. Кое для кого они стали опасны, так как накопили в себе слишком много информации, которая, попав в чужие руки, могла обернуться проигрышем в борьбе за власть, финансы и прочее. Люди работали не на криминальных авторитетов, они имели дело с более серьезными структурами. Этих же двоих сберег для себя один человек, отправив их подальше от Москвы. Человека впоследствии убили, а они остались. Вы как нельзя лучше подходите друг другу.

– Чем же?! – удивился я.

– Они больше не хотят связываться с информацией, за которую их могут убить, и, соответственно, с организациями и людьми, которые способны на это. А вы просто человек, частное лицо. И информация, которую вы собираетесь получить, она важна только для вас и для ваших оппонентов. Конечно, некоторый риск есть и здесь, но он минимален. А они на мели.

– Понятно, – сказал я. – Никогда бы не подумал, что специалисты такого рода могут быть в дефиците. Мне кажется, гладить человека по спине утюгом через простыню, чтобы он не прилипал, могут любые уголовники.

– Это не пытка – детская шалость. На настоящую пытку способен далеко не каждый. Вы мыслите стереотипами, которые вбило в вашу голову кино. Иногда такое происходит. Убить человека, допустим, из того же пистолета гораздо проще, чем резать его живьем на куски. Здесь нужны стальные нервы и полное отсутствие воображения.

– А как же сыворотка правды, разве ее не существует? – спросил я. – Я думал, что теперь есть более гуманные способы. Химия и прочее.