Картер Браун - ПСС. т.9 Неуловимая Фламини

Я пожал плечами. Мы вышли из домика и зашлепали по знакомой грязной дороге. Седан О’Нила стоял бок о бок с моей машиной, и он приказал мне сесть за руль. Забросив тяжелый кейс на заднее сиденье, он уселся рядом со мной.

— Иглс-Рок, — скомандовал О’Нил. — Дорогу вы знаете.

Включив мотор, я медленно двинулся вперед, описывая изящную дугу.

— Фламини, — вполголоса пробормотал я.

— И что Фламини? — не понял мой спутник.

— Вы даже не спросили… — протянул я.

— О чем не спросил? — Его голос звучал невозмутимо.

— Глупо было убивать Харриса, хорошенько не расспросив его, — пожал я плечами. — Манатти дал мне сотню тысяч, чтобы я отвез деньги Харрису и в обмен получил от него Анну. После этого, в соответствии с договоренностью, он должен был переправить ее вашему хозяину. Вы об этом, случайно, не забыли?

— Смотрите внимательнее на дорогу, Холман! — хмыкнул О’Нил. — Поберегите свои мозги, они вам еще пригодятся. А то вам не хватит той малости, что у вас есть.

— Если вам не интересно, где прячется Анна, — сказал я невозмутимо, — значит, это и без меня вам уже известно.

— Как говорят киношники, — О’Нил зевнул, — у каждого своя роль.

— Вы говорите о Фламини?

— И о вас тоже, Холман, — жестко отрезал он.

— Что вы имеете в виду?

— Лучше не сейчас, — повысил он голос. — Разве до сих пор вам никто не говорил, что ожидание пытки во много раз страшнее ее самой?

— Сказали бы что-нибудь поновее! — усмехнулся я. — А вы мне открываетесь с новой стороны, О’Нил. Так сказать, садист с философским уклоном.

— Поразмыслите лучше вот о чем, — с довольным видом сказал он. — Как думаете, из чьего пистолета я пристрелил этого болвана Харриса?

Страшная догадка молнией сверкнула в моем мозгу.

— Из моего? — упавшим голосом пробормотал я.

— Вот именно. — О’Нил довольно хохотнул. — Но это только начало, браток! Если бы ты только знал, сколько сюрпризов тебя ждет!

Окованные железом ворота гостеприимно распахнулись перед нами. Я проехал, не дожидаясь дальнейших указаний, к подземному гаражу.

— Вылезайте! — приказал С’Нил.

Я вышел из машины, и он махнул рукой, указывая куда-то в глубь гаража. В дальней стене я заметил маленькую железную дверь, и, пока О’Нил отпирал ее, его пистолет по-прежнему был направлен на меня. Дверь со скрежетом отворилась, мы миновали узкий коридор с тусклой лампочкой под потолком и остановились перед еще одной дверью. О’Нил сказал, что это совершенно особенная комната, и я с легким сердцем готов был ему поверить.

— Вот мы и пришли, — объявил он. — Здесь тихо и спокойно, Холман. Сейчас я вас впущу, вы тут отдохнете и немного остынете.

Открыв дверь, он широким жестом пригласил меня войти. Надо было на что-то решиться, но я к этому времени уже сообразил: мертвый герой — это чаще всего никому не нужный труп. Едва я переступил порог, услышал, как дверь у меня за спиной мигом захлопнулась. Лязгнул ключ, поворачиваясь в замке. Комната была действительно странная: обставлена так, словно я очутился в палате для буйнопомешанных одного из дорогих частных санаториев. На полу лежали ковры, стояло кресло и небольшой стол. Окон я не заметил, но мягкий свет лампы с затененным абажуром, стоявшей на секретере, слабо освещал кровать у стены.

В комнате никого не было, если не считать скорчившейся на постели совершенно обнаженной брюнетки. Обеими руками девушка пыталась кое-как прикрыть свою наготу. Длинные, черные, как вороново крыло, волосы роскошной накидкой окутывали ее плечи, а в больших фиолетовых глазах, глядевших на меня, застыло выражение животного страха.

— Не трогайте меня! — истошно завопила она.

Даже в такой дикой обстановке я не мог не отметить красоту этого лица. Да и как же можно было не узнать ее, богиню киноэкрана, предмет обожания тысяч и тысяч восхищенных и очарованных зрителей.

Анна Фламини. Да, это была она.

Я сразу же набросил ей на плечи свой плащ. Анна быстро завернулась в него, но, к сожалению, он прикрыл ее тело только до середины бедер. Потом я предложил ей сигарету и дал прикурить. Актриса сделала первую затяжку, и затравленное выражение постепенно стало исчезать с ее лица.

— Позвольте представиться — Рик Холман, — сказал я. — Предполагалось, что сегодня я вручу Мартину Харрису сто тысяч долларов в обмен на вашу особу. Но все получилось гораздо забавнее.

— Разве вы не работаете на О’Нила? — спросила она без всякого акцента.