Альберт Байкалов - Зловещий детдом

Они направились наверх. Заранее зная о собаке, Колган прихватил с собой две пропитанные ядом котлеты.

На первом этаже их снова встретил Пират. Щенок подпрыгивал и ластился то к женщине, то к нему.

– Ну, ты чего? – он присел на корточки и потрепал его за шею. – Скучно тебе здесь?

– Хозяин у него строгий, – женщина потянулась к выключателю. – Гладить не разрешает…

– Зря, он еще ничего не понимает. Кстати! – спохватился Колган. – У меня же тут обед остался.

Женщина не успела глазом моргнуть, как он развернул и сунул под нос Пирату приготовленное лакомство. Щенок не заставил себя ждать. Щелкнув зубами, махом смел гостинец и в благодарность лизнул Колгану руку.

«Не верь данайцам, дары приносящим», – с грустью подумал Колган. Отчего-то собаку ему было жалко. Отправляя на тот свет людей, он практически никогда не испытывал этого чувства.

– Ты меня только не закладывай! – шутливо погрозила щенку пальцем Ольга Ивановна.

Они вышли на улицу. Колган терпеливо дождался, пока она все закроет, и направился следом.

На этот раз Жулька не лаяла. Собака понимала, раз человек идет с хозяйкой, значит, свой. Знала бы она, что уже утром ее некому будет кормить.

До конца рабочего дня оставалось совсем немного времени, когда Матвей вновь въехал на стоянку перед моргом.

– Мне с тобой? – Марта замерла в ожидании ответа.

– Конечно, – наблюдая в зеркало заднего вида за тем, как следом въезжает машина Клима, кивнул он. – Так Голованов быстрее нас узнает.

Они вошли уже в знакомое фойе. За столом сидел все тот же охранник.

– Голованов у себя? – спросил Матвей.

Мужчина вскинул на него рассеянный взгляд, кивнул и снова уткнулся в книгу.

– Пошли, – Матвей увлек Марту под руку следом за собой. – Не удивлюсь, если она у него на той же странице, что и вчера, открыта.

Раздался шум открывшихся дверей, и следом ввалился Клим со своей свитой.

Теперь вид у троицы был не совсем тот, каким был в первой половине дня. Здоровый румянец Грузина исчез, а под глазами появилась болезненная синева. Однако он все равно поражал Матвея стойкостью. Не каждый человек после такого сотрясения сможет не только передвигаться, но еще и думать. У Рубеля с лицом все относительно в порядке, однако правая рука теперь была заметно ограничена в движениях. Лучше всех выглядел Клим. Однако это если ограничиться лишь физическими параметрами. В моральном плане парни были подавлены. Еще бы, мало того, что втроем получили от одного, не особо выделяющегося своими размерами человека, так еще теперь должны выполнить предложенную им работу. Желание заработать было так же сильно, как взять реванш, и в совокупности это сделало их относительно управляемыми.

– Отец, нам бы лепилу увидеть, – раздался сзади раскатистый голос Клима. – Как его? Головастиков? Голованов!

Не теряя времени даром, Матвей дважды стукнул в уже знакомые двери и потянул за ручку.

Эксперт и на этот раз был в кабинете один.

– Снова вы? – оторвавшись от какого-то журнала, он уставился на них ничего не выражающим взглядом. Неожиданно Матвей поймал себя на мысли, что точно так же он смотрит и на трупы.

– Знаете, мы проделали не малый путь, поэтому хотели бы исключить все возникшие у нас вопросы, – с порога начал Матвей. – Сделайте милость, уделите нам еще пару минут своего драгоценного времени!

– Вчера я вам практически слово в слово пересказал акт медицинского заключения, – с раздражением в голосе заговорил Голованов, – больше мне нечего добавить.

– Так не бывает, – стоял на своем Матвей.

– Что вас не устраивает? – с затаенной ненавистью глядя на Матвея, устало спросил доктор.

– Ваше заключение никак не вяжется с логикой…

Врач поднял руки, давая понять, что дал исчерпывающие ответы и добавить ему нечего. В этот момент двери с грохотом отлетели в сторону, и в комнату ввалились уже знакомые Матвею парни.

– Ты Голованов? – громко спросил Грузин.

– А что, собственно, вы хотите? – обескураженно удивился доктор.

– Я последний раз спрашиваю! – сжав кулаки, прорычал Клим. – Убить этого урода хочу!

– Вы вместе? – проблеял доктор, переведя испуганный взгляд на Матвея.

– Впервые вижу, – пожал плечами Матвей и, нагнетая обстановку, отступил от Клима.

– Значит, ты Голованов? – прищурился Клим, сверля взглядом переносицу доктора, который на глазах стал белее мела.

– Это я! – шагнул к нему Матвей. – Чем обязан?

– Ты моему брату заключение делал? – навис над ним громила.