Александра Мадунц - Убийство в закрытой комнате. Сборник рассказов

На этот раз никто не звонил. Дверное полотно упало плашмя, будто петли просто срезали. «Если выживу, поставлю новую бронированную… две», — подумал Макс. Испугаться он не успел. Был уверен — рядом должен находиться кто-то от Яшкина… Зря.

Максим Леонидович служил в спецназе, правда, тогда он был в полтора раза легче, в два раза подвижнее, и чему их не учили, так это ставить блок пуле. Пистолет с глушителем изучал свою жертву, как странный зверь. Где-то далеко за пистолетом, словно случайный зритель, стоял тот, кто вот-вот нажмет на спуск. Все-таки Макс попытался уклониться от выстрела — вперед и в сторону. Вперед, потому как стрелок должен ждать от него другого действия. В сторону, потому что все-таки есть небольшой шанс, что стрелок промахнется…

Могло получиться. Проблема была в том, что резко двигаться вперед и в сторону из положения «сижу в глубоком удобном кресле, расслабясь» — трудно очень. Все девяносто семь килограммов Макса сопротивлялись его несгибаемой воле.

Стрелок промахнулся. Кресло упало набок и стало тяжелее на пулю, застрявшую в подлокотнике. У Макса, придавленного мебелью, не осталось ни одной степени свободы. У киллера тоже. Сергей Ковалев привез фотографии. Как человек обязательный, он не мог допустить, чтобы груз не достался получателю. Три пули в затылок трудно списать на самооборону. Ковалев об этом не думал.

В тот момент, когда бывшие старшина и рядовой рассматривали труп нежданного гостя, Яшкин обнаружил в контракте, отданном для экспертизы, записку от Макса. «Будут убивать — через 30–60 минут пришли кого-нибудь, осторожно — жучки».

У Ковалева, в отличие от Макса, телефон был, поэтому Яшкин считал еще одного своего сослуживца мертвым недолго. Трубку взял Макс. Максим Леонидович был недоволен. Он рассчитывал взять киллера живым.

Яшкин все организовал. В офисе «999» сегодня было многолюдно. Макс так толком и не разобрался, что входит в круг полномочий майора, но их хватило, чтобы собрать всех, кого нужно.

В присутствии совета директоров как-то поблек Акулов. Кажется, даже похудел. Уже совершенно не добавило ему эмоций зрелище зама, которого уводили двое в штатском таких габаритов, что не возникала мысль о том, что кто-то может попасть в такую компанию случайно.

Максим Леонидович устроился напротив собравшихся — по другую сторону огромного овального стола. Не особо вовремя ему подумалось, что обычно в зоопарке приходится стоять, а надо бы перед клетками и вольерами поставить кресла.

Чуть в стороне находился приглашенный на встречу Павел Витковский. Юрист изо всех сил пытался сидеть неподвижно. Получалось плохо. Яшкин стоял в дверях. Чего ему хотелось бы, так это перенестись на пятнадцать минут вперед и убедиться, что все хорошо…

В том же кабинете, пока не понимая, что они тут делают, находились следователь и капитан из убойного.

— Спасибо, что пришли. Я хочу рассказать вам историю, и она понравится не всем, — Макс обвел взглядом присутствующих. Когда Яшкин почувствовал его на себе, то захотелось убедиться в собственном алиби. Макс умел правильно смотреть. — Итак. Вчера. В этом здании. Погиб человек. Вышел из офиса, сел в лифт. И уже не вышел из него. Очень похоже на самоубийство. Но это какое-то очень вовремя случившееся самоубийство. Если знать все то, о чем вы не знаете. Точнее, почти все вы.

На кого-то другого речь Макса произвела бы впечатление. Члены совета директоров — специальные люди. Они умеют оставаться спокойными, даже встречаясь с неприятными цифрами, что им до слов… Максим Леонидович продолжал:

— Накануне как бы самоубийства холдинг «Бридж» и господин Круглов подписали контракт о продаже компании «Круглов». Парадокс в том, что до смерти Николая никто даже не подозревал о продаже его компании.

Мы провели экспертизу. Забавно, печать, подпись — все подлинно, если бы мы не искали специально, мы бы ничего не нашли. Часть текста контракта, а именно те пункты, в которых указана суть сделки, напечатаны позже, чем на контракт поставили печать и подпись. Это довольно просто доказывается: при печати на лазерном принтере на лист бумаги садится пыль от картриджа. Если печать происходит после подписи, то пыль садится на нее.

Этого достаточно, чтобы расторгнуть сделку, но меня не интересует экономика. Только убийство. — Максим обернулся к Яшкину, кивнул, — в кабинет зашел Ковалев.