Николас Пиледжи - Славные парни. Жизнь в семье мафии

Люди больше не парковались на стоянке Хиллов, хотя у его отца никогда не было машины. Как-то раз местные ребята даже помогли матери Генри донести до дома продукты. Генри понимал, что другого такого мира не существует, по крайней мере, такого, двери в который были бы для него открыты.

Тадди (Вито) Варио, заправлявший стоянкой, долгое время искал сметливого и проворного паренька. Тадди потерял левую ногу в корейской войне, и хоть и привык к своему увечью, был не столь проворен, как ему бы хотелось.

Тадди нуждался в помощнике для чистки такси и лимузинов. Ему нужен был паренек, который мог в трудную минуту обслужить пиццерию "Престо" и разносить пироги. Кого можно было отправить в его небольшой бар с грилем и четырьмя столами в двух кварталах, чтобы снять деньги с кассы. Кто-то достаточно сообразительный, чтобы правильно принимать заказы на сэндвичи, и достаточно шустрый, чтобы приносить кофе горячим, а пиво холодным.

Другие подростки, включая его собственного сына, Вито-младшего, были безнадежны. Они вяло слонялись без дела. Они жили в тумане. Время от времени кто-то из них брался за поручение и исчезал. Тадди нужен был сообразительный паренек, который знал, что к чему. Пацан, который хотел пробиться в жизни. Парень, которому можно было доверять.

Генри Хилл подходил идеально. Он был сметлив и расторопен. Он справлялся с поручениями быстрее кого-либо прежде, и все ловил на лету. По баксу за машину он драил такси и лимузины (лимузины использовали на похоронах, свадьбах или доставляли крупных игроков на подпольные игры Варио), и затем драил по второму кругу, но уже бесплатно.

Тадди был так доволен решимостью и ловкостью Генри, что после двух месяцев работы начал обучать Генри водить такси и лимузины на парковке стоянки. Восхитительные были мгновения. Тадди выходил из здания, держа в руках телефонную книгу, чтобы Генри смог увидеть его из-за приборной доски, полный решимости, что он, двенадцатилетний пацан, будет парковать машины в конце дня.

На обучение ушло четыре дня, но к концу недели Генри осторожно проводил такси и лимузины между пожарными шлангами и заправочными колонками. Спустя шесть месяцев Генри парковал задним ходом лимузины с филигранной точностью и резким визгом тормозов перед своими одноклассниками, которые с восхищением и завистью смотрели из-за местами поломанной деревянной изгороди.

Однажды Генри заметил, как его отец, так и не научившийся водить, тайком наблюдает за ним из-за ограды. Той ночью Генри ждал, что отец обмолвится про его вождение, но Хилл-старший съел свой ужин в молчании. Генри, конечно, понимал, что говорить об этом не следовало. Чем меньше разговоров о его работе на стоянке, тем лучше.

"Я был самым счастливым парнем в мире. Люди вроде моего отца не могли этого понять, но я был частью чего-то. Я был посвященным. Со мной обращались как со взрослым. Моя мечта сбывалась. Гангстеры кидали мне ключи, и я парковал их кадиллаки. Я из-за приборной доски еще ничего не видел, а уже парковал кадиллаки".

В двенадцать лет Генри зарабатывал больше, чем мог потратить. Поначалу он приглашал своих одноклассников на верховые поездки по Канарси. Иногда он оплачивал им день в стиплчейзском парке аттракционов, который завершался прыжком с парашюта с двухсотшестидесятифутовой вышки.

Однако со временем Генри надоели одноклассники и его собственная щедрость. Вскоре он осознал, что ни поездкам верхом на взмыленных лошадях, ни аттракционам не сравниться с приключениями на стоянке.

"Мой старик был из числа тех людей, что вкалывают всю жизнь, а зарабатывают гроши. Когда я был маленьким, он частенько говаривал, что он - человек "подземки", и от этого мне хотелось плакать.

Он помог организовать местную третью ячейку профсоюза монтеров и заработал себе венок на похороны. Он работал на Нью-Йоркских небоскребах в Манхэттене, застройке жилых кварталов в Куинсе, а мы так и не смогли выбраться из трехкомнатной квартиры, набитой семью детьми, один из которых был прикован к постели искривлением позвоночника. Денег на еду хватало, но больше ни на что.

А я каждый день видел, как все, и не только гангстеры, зарабатывают деньги. Жизнь моего старика была не для меня. Сколько бы он не орал или не бил меня, я никогда его не слушался. Я его даже не слышал. Я был поглощен тем, как научиться делать деньги. Я учился зарабатывать.

И каждый день приносил что-то новое. Я делал доллар тут и доллар там. Я слушал, как парни планируют аферы и срывают куш. Это было в порядке вещей. Я ведь крутился на стоянке каждый день.