Татьяна Степанова - Врата ночи

Только что звонил из госпиталя Мещерский. Слабым, но бодрым голосом сообщил, что у него все нормально, что он чувствует себя почти совсем здоровым, что у него Никита — заехал вместе с Ландышевым. Выпить коньячку по маленькой на скамейке в госпитальном скверике.

Катя вспомнила, как Колосов по секрету признался ей, что во время погони ранение Мещерскому, видимо, нанес не Скуратов, а этот вот юный лейтенантик Ландышев. Пули, извлеченные из раны Мещерского и трупа Астраханова, принадлежали табельному «макарову» Ландышева. Но Никита был уверен, что Сережку ранил не шеф «югоармейцев», а Ландышев в горячке преследования. А скорее потому, что был аховый стрелок.

«Он теперь словно все время выгораживает Скуратова, — с неприязнью думала Катя. — Такое чувство, словно Никита отчего-то считает себя перед ним виноватым. Господи, мы же все были на волосок от страшного несчастья. У Сережки — ранения и контузия. Если бы еще полсантиметра, та пуля попала бы ему в голову».

Она старалась не думать об этом. Знала: об этом стараются не думать и Кравченко, и Мещерский. Тщетно стараются.

Самое худшее позади.

Но в этом деле «худшего» оказалось слишком много. Катя вспомнила рассказ Колосова об обыске в ангаре Астраханова. Когда там вскрыли земляной пол, то извлекли семь трупов. У каждого пулевое ранение черепа и отрублены кисти рук. И если останки двоих, по предварительным исследованиям, можно было считать телами Бородаева и Журавского, то в отношении остальных трупов вопрос оставался непроясненным. Должен был быть проведен целый комплекс сложнейших экспертиз по сравнению извлеченных тел с найденными отчлененными останками. В отношении же трех неопознанных трупов вообще пока ничего не было. Погибшие не проходили ни по каким учетам. И чтобы установить их личности и дату смерти, требовался не один месяц. И некого было спросить о них: Астраханов был мертв.

То, что это был ОН...

Катя сначала постоянно думала об этом. Ночью просыпалась в холодном поту. А затем запретила себе думать о НЕМ так. Запретила думать, бояться его — не говорить, не обсуждать его дела и поступки.

Она знала: Никита Колосов завален по горло результатами разных экспертиз. Исследовались пули, извлеченные из эксгумированных останков. Все они принадлежали пистолету «ТТ», некогда так предательски «выпавшему» из кармана скуратовского пиджака. Но при обыске трупа Астраханова был найден еще один пистолет — «браунинг». Старый, еще военного образца, однако в отличном боевом состоянии. За пистолетом тщательно и преданно ухаживали все эти годы.

На экспертизу были направлены и предметы, обнаруженные как в ангаре, так и в кабинете Астраханова в штаб-квартире АЮР, наконец открытой для обысков: жокейские перчатки (именно ими Астраханов пользовался, чтобы не оставлять отпечатков), охотничье оружие (то самое, уже однажды проверенное по учетам, зарегистрированное и лицензированное), которое он хранил у себя дома в Мамонтовке, никогда не используя его «в деле», а также найденный в штаб-квартире тембровый модулятор-микрофон, изменяющий голос при разговоре по телефону, и видеокамера «Сони».

Во время обысков искали и видеокассету, на которой Мещерскому было продемонстрировано убийство Константина Бородаева. Однако видеокассета бесследно исчезла. Ее так и не нашли. И, кроме Мещерского и Астраханова, ее так никто больше и не видел.

Зато на экспертизу была направлена другая, не менее значимая улика, найденная, как и «браунинг», во время обыска трупа Астраханова. Древняя каменная печать. Почти идентичная той, которая некогда принадлежала Алагирову. Почти, но...

От той она отличалась гораздо более отчетливым, ярким рельефом на основании. Катя помнила, как они с Колосовым разглядывали рисунок. Он тоже был схематичен, но все же они четко различили очертания странного фантастического существа с пятью ногами, орлиными крыльями и человеческой головой. Печать тоже хранила в себе знак ШЕДУ. Но, прежде чем проявить его во всех деталях, экспертам пришлось осторожно отскоблить с каменного основания толстый слой сажи. Камень часто нагревали, раскаляя для того, чтобы...

Однако Катя запретила себе думать об этом. Она и так слишком хорошо представляла, что ОН делал с этой древней вещью. Что вытворял.

Итак, работа по делу шла своим чередом. Но, несмотря на находки и экспертизы, оставались еще вопросы — множество непроясненных вопросов.

Только время дает ответы. Только время позволяет узнать. Или догадаться.