Евгений Сухов - Шнифер

Из машины с мигалками вышли двое сотрудников милиции. Один из них, чуть покачивая дулом, держал в руках автомат. У второго оружие висело на плече, но взгляд, устремленный на Яниса, был таким же колючим, как и у напарника. Не самый подходящий момент для оказания сопротивления. Впрочем, Янис и не собирался ничего выкаблучивать. Невзирая на сурово настроенного опера, он чувствовал себя в эту минуту очень уверенно.

– Ладно. Как скажете.

Чертышный указал рукой в направлении «Опеля». Янис поставил свой джип на сигнализацию и, картинно заложив руки за спину, размашисто зашагал к автомобилю подполковника. Разместился на заднем сиденье. Чертышный сел рядом с ним, морщась от очередного приступа боли в желудке, и водитель «Опеля», молодой паренек с широким скуластым лицом, тут же запустил двигатель. Машина тронулась с места. Загрузились в свой автомобиль и вооруженные автоматами милиционеры.

– Надеюсь, вы в курсе, что это произвол, – Янис извлек из кармана пачку сигарет. – Я буду подавать на вас жалобу, Роман Григорьевич. И в итоге добьюсь, чтобы вас как минимум разжаловали до майора. А если мою тачку еще угонят... О-о! Пишите, ваша песенка спета. Замордует вас начальство, в натуре...

Чертышный ничего не ответил. За все время пути до управления он не перекинулся с задержанным ни полусловом. Хранил сосредоточенное молчание, и все едкие реплики Яниса не находили никакого отклика. В итоге браток тоже замолчал и даже стал нервно поглядывать за окно. Поведение подполковника начинало настораживать подручного Мелихова. Оглянувшись, Янис обратил внимание на то, что машина с мигалками движется за их «Опелем» как приклеенная.

– Выходи! – скомандовал Чертышный, когда автомобиль припарковался у основного фасада здания.

Янис не стал противиться. Выбравшись из салона, он потянулся и горделиво расправил плечи.

– И что теперь?

– Иди за мной.

Подполковник привел задержанного в свой кабинет и молча указал на стул против своего рабочего места. Янис сел, закинув ногу на ногу. Чертышный забросил в рот капсулу из заветного контейнера с биодобавками, запил ее водой и только после этого внимательно посмотрел на своего визави.

– Ну, а теперь поговорим, Янис, – устало уронил он, сцепив пальцы в замок и тяжело опустив их на поверхность стола. – Для начала без протокола. Ты меня знаешь давно, я знаю тебя давно, а потому давай будем взаимно откровенны. Один раз, как ты помнишь, я подвел тебя под статью. Два других раза ты отвертелся. Так?

– К чему ты клонишь, начальник? – Янис нагло ощерился в широкой улыбке.

– К тому, что на этот раз дело твое – труба.

– На понт берешь?

– Вовсе нет, – Чертышный остался спокоен, как и прежде. – На этот раз улик у меня против тебя достаточно. Свидетельские показания есть и...

– Стой-стой, начальник! – Янис нахмурился и, сменив позу, подался вперед. – О чем вообще базар? Я что-то не врублюсь. Какие еще улики? Какие свидетели? В чем мне предъява-то в натуре?

– Ты бы жаргон свой оставил, Сергей. А что касается поводов для ареста, у меня на тебе материала набралось – целая папка. Смотри сам.

Чертышный придвинул к себе лежащую до этого на краю стола папку и неторопливо раскрыл ее. Взору Яниса предстало несколько листов с мелко напечатанным текстом, но со своего места он не мог разобрать, что там конкретно написано.

– Расстрел группы Платонова в загородном доме, убийство Сандаева и его молоденькой сожительницы... – подполковник пустился в перечисления негромким монотонным голосом, переворачивая перед глазами задержанного страницы дела.

В действительности у Чертышного не было ничего, кроме показаний Игоря Гадецкого, а все остальное являлось не более чем блефом. Напечатанный на листах текст не имел к Янису прямого отношения. Да и косвенного тоже... Однако подполковник блефовал сознательно. Он знал, к чему вел задержанного и каким образом собирался раскрутить его на нужную информацию.

– Я могу посмотреть? – Янис заподозрил неладное.

Он протянул руку, но та так и зависла в воздухе, не дождавшись от Чертышного никакой ответной реакции. Подполковник не спеша перевернул последний лист, а после этого и вовсе захлопнул папку. Поднял глаза на Яниса.

– Разумеется. Но чуть позже. Сначала поговорим. Как я уже сказал, не для протокола.

Янис нахмурился.

– И о чем же?

– Меня интересуют две вещи, – Чертышный откинулся на спинку стула, и тонкая рубашка натянулась у него на груди, – тесно связанные между собой. Первая – это статуэтка из Художественного музея. У меня есть все основания полагать, что это Мелихов санкционировал ее кражу. А вторая – это, естественно, сам Геннадий Мелихов. Ты ведь все еще на него работаешь?