Евгений Сухов - Бой быков

Больше ничего стоящего найти у Гендельбергов Викингу не удалось. И это при том, что он тщательно обыскал каждый уголок. Торопиться Игорю было некуда. Теперь уже некуда…

Пользоваться лифтом браток не стал и спустился вниз пешком. Толкнул плечом снабженную мощной пружиной подъездную дверь. Для уверенности огляделся по сторонам и, не обнаружив поблизости ничего подозрительного, размеренным шагом направился к своему «БМВ».

Странно, что Свищ до сих пор не позвонил ему и не рассказал, как там все прошло в НИИ. Не посчитал нужным? Или сам ждет звонка от Игоря?..

Пересекая детскую площадку, Викинг невольно задержал взгляд на двух пацанах лет двенадцати. Скинув школьные ранцы в песочницу, они расположились на низенькой скамеечке неподалеку и самозабвенно резались в «дурака», подстегивая самих себя нецензурными ругательствами.

Викинг криво усмехнулся. В его памяти были еще живы те времена, когда он сам вот так, прогуливая уроки в школе, забирался с друзьями в какой-нибудь глухой дворик и часами проводил за игрой в карты. Позже карты сменились куревом, еще позже спиртным, а годам к шестнадцати интерес целиком и полностью сфокусировался на девушках. Проторенная дорожка, неизменно ведущая к одному и тому же финалу. Игорь был уверен, что именно благодаря тем приоритетам, которые начали формироваться у него в двенадцать лет, он стал таким, как сейчас.

«БМВ» призывно пискнул, когда Викинг снял его с сигнализации. Разместившись за рулем, он расстегнул куртку, достал из-за пазухи шкатулку и осторожно, словно она была сделана из стекла, положил ее на соседнее сиденье. Только после этого повернул ключ в замке зажигания и выжал сцепление. Однако тронуть автомобиль с места Игорь не успел. Внимание его привлек ворвавшийся во двор молодой человек в перепачканной грязью куртке и с растрепанной шевелюрой. Он направился в подъезд, из которого пару минут назад вышел сам Викинг. Игорь настороженно подался вперед…

В какой-то момент парень затравленно оглянулся, и глаза братка удивленно полезли на лоб. Гендельберг! Или показалось?.. По идее этого просто не должно было быть. Гендельберг в эту секунду должен лежать мертвым. Каким образом Бетону удалось упустить жертву?

Игорь встряхнул головой, прогоняя наваждение. Галлюцинации? Наваждение? Элементарно обознался?

Бегущий скрылся в подъезде. С минуту Игорь сидел без движения, а затем решительно выбрался из машины. Ошибка это или нет, но проверить все-таки стоило…

Четверг. 10 часов 23 минуты

Гендельберг вдавил пальцем кнопку вызова лифта, и до его слуха донесся гул заработавшего в шахте механизма. Ученый припал лицом к створкам двери и заглянул в щель. Судя по всему, кабина медленно ползла вниз с девятого этажа. Так долго Гендельберг ждать не мог. Страх не позволял ему стоять на одном месте без действий. Причем к страху за собственную жизнь добавились еще и опасения за жизнь жены. Совершая стайерский забег с препятствиями по улицам и подворотням родного города, Гендельберг вспомнил про валявшийся в правом кармане его куртки мобильник. Выудив его на бегу и удостоверившись в том, что аппарат не пострадал, Александр набрал номер жены, но она не ответила на вызов. Гендельберг набирал номер еще и еще, но результат оставался прежним: длинные гудки. То же самое происходило и с домашним телефоном.

Сознание ученого вырисовывало самые страшные картины, хотя он и пытался успокоить себя тем, что Света в ванной, например, и не слышит звонка…

Наплевав на лифт, Гендельберг бросился бегом вверх по лестнице. Он не мог припомнить, когда в последний раз совершал столько физических упражнений за один день.

На шестом этаже Александр едва не потерял равновесие, но вовремя ухватился рукой за перила. Оказавшись перед дверью своей квартиры, он нажал на кнопку электрического звонка и секунд сорок не снимал с нее пальца. Ни какой реакции. Либо Светы не было дома, либо… Гендельберг не хотел думать об этом «либо».

Трясущимися руками он достал из кармана ключ и вставил его в замочную скважину. Но проворачивать ключ вокруг оси ему не пришлось. Дверь сама по себе поддалась под его напором и распахнулась внутрь квартиры. Бледность залила лицо Гендельберга.

– Света! – выкрикнул он и быстро перешагнул порог. – Света!..

Жена лежала в гостиной на диване. Свисающая правая рука касалась пола, глаза широко распахнуты, пустой отсутствующий взгляд устремлен в потолок. На груди у нее покоилась ажурная подушка, успевшая насквозь пропитаться кровью.