После второй порции я взял такси до вокзала Грейт централь. В небольшом ресторане поблизости заказал себе еще выпить и кое-что поесть. Затем я поехал в нашу квартиру в Крествилле, чтобы подготовить убийство.
А потом случилось то, с чего я начал эти записки.
…Элен лежала передо мной бездыханная. Вид ее искаженного лица, которое еще несколько секунд назад было так красиво, был бы непереносим, не чувствуй я к ней такую ненависть.
Теперь пути назад уже не было. Это внезапно осознается после убийства. Поскольку оно произошло, была только одна возможность: закончить дело. В комнате стояла гнетущая тишина. На миг мне показалось, что весь мир остановился. Я сидел оглушенный, уставившись на Эллен. И не мог постичь, что натворил.
Взгляд на часы Эллен, лежавшие на ночном столике, вывел меня из оцепенения. Нужно действовать дальше. Было уже 6.14, а еще оставалось так много сделать. Я еще раз взглянул на труп Эллен. Чтобы убедиться, что она мертва, наклонился и пощупал пульс. Бесполезно.
Покинув ее спальню, я вернулся в свою. Снял халат, бросил его на кровать и надел рубашку и пиджак. Затем перебросил через руку свое пальто и вернулся в комнату Эллен.
Там достал из шкафа костюм, который она купила несколько недель назад, подходящую к нему шляпу и норковую накидку. Потом взял с кровати чемодан, который она упаковала, а с ночного столика ее сумочку с авиабилетом и документами. Теперь в комнате остались только тело Эллен и ее большой дорожный чемодан. Я удостоверился, что горизонт чист — едва ли кто-нибудь мог встретиться в такую рань, но лучше было не рисковать, — и поспешно спустился в гараж к «бьюику».
Условный сигнал Джоан — и задняя дверца машины открылась.
— Все кончено, — сказал я, протягивая ей одежду Эллен. Джоан вышла и начала снимать свое платье. Я поставил чемодан в машину рядом с сундуком. Пока Джоан переодевалась, я открыл крышку сундука.
— Если услышишь какой-нибудь шум, прячься в машину, — сказал я, уходя.
Джоан кивнула. Со старой льняной скатертью, найденной в шкафу Эллен, я вернулся в квартиру. В спальне Эллен завернул ее труп в эту скатерть, взвалил на плечо и вынес.
На этот раз я был еще более осторожен. Прежде чем открыть дверь, я основательно осмотрелся, чтобы иметь возможность вернуться обратно, если кто-нибудь появится. Для меня время вылета Эллен имело одно преимущество: можно было быть достаточно уверенным, что так рано никто не встает.
Путь был свободен. Не теряя времени, я отнес Эллен в машину. Джоан уже все приготовила. Задняя дверца была широко раскрыта. Я положил труп Эллен на пол вдоль сундука. Джоан перегнулась через переднее сидение и придерживала открытую крышку. Теперь я сам забрался в машину, с некоторым усилием втиснул Эллен в сундук и закрыл крышку. Затем с помощью Джоан приподнял сундук, набросил сверху брезент и обвязал его веревкой. Миссия была выполнена.
Я выбрался из машины и прислонился к задней дверце, чтобы передохнуть. Джоан подошла ко мне сзади, обняла за шею и поцеловала. Я страстно ответил на ее поцелуй, но затем отстранился.
— Возьми себя в руки, — сказал я. — На это сейчас нет времени.
— Ты был великолепен, любимый. Я действительно горжусь тобой.
— Мы еще не выбрались из неприятностей, — сухо заметил я. — И даже из гаража.
Я взглянул на свои часы. Половина седьмого. Перед нами стояла еще одна задача — избежать хлопот с такси. Но оно не пришло — для этого мы также приняли меры. Накануне я слышал, как Эллен звонила на стоянку такси в Крествилле и заказала машину на 6.30. Позже, когда она уже легла спать, я вышел из дома и отправился к телефонной будке у ближайшей бензоколонки, которая ночью не работала. Я позвонил Джоан, которая уже была в курсе дела, сообщил ей, что Эллен заказала такси, и теперь ей предстояло действовать. У нас была договоренность, что она подождет до полуночи, а затем позвонит на стоянку, представится как Эллен и отменит заказ на следующее утро, мотивируя это тем, что в аэропорт ее отвезет муж.
Звонить после полуночи следовало по той причине, что тогда происходит смена, и на ночное дежурство заступает новый человек, именно тот, который потом должен приехать за Эллен. И во всяком случае не тот, с которым она разговаривала: таким образом, исключалась возможность, что он позже вспомнит о двух разных голосах, — это только на худой конец. О смене в полночь я узнал еще несколько месяцев назад от одних наших знакомых, которым потребовалось отменить телефонный заказ.
Читать дальше