Гилберт Честертон - Необычная сделка жилищного агента

— Выписать? — спросил он, открывая чековую книжку.

— Все-таки, — начал Руперт как-то слишком громко, — поскольку лейтенант Кийт решился высказать такую просьбу при мне, члене семьи…

— Вот, прошу, — сказал Руперт, бросая чек беспечному офицеру. — Вы спешите?

— Да, — отрывисто ответил тот. — Я должен повидаться с… э… моим агентом.

Руперт ехидно смотрел на Кийта, словно вот-вот спросит: «Со скупщиком краденого?», но он спросил:

— Агента? Какого же именно, лейтенант?

Кийт недружелюбно глянул на него и отвечал без особой любезности:

— Жилищного.

— Вот как, жилищного? — мрачно спросил Руперт. — Не пойти ли с вами и мне?

Бэзил затрясся от беззвучного смеха. Лейтенант Кийт замялся и нахмурился.

— Простите, — переспросил он, — что вы сказали?

Проходя все фазы жестокой иронии, Руперт ответил:

— Я говорю, что хотел бы пойти с вами к жилищному агенту. Вы не возражаете, если пойдем мы все?

Гость буйно взмахнул тростью.

— Прошу! — воскликнул он. — Ради Бога! И в спальню. И под кровать. И в мусорный ящик. Прошу, прошу, прошу.

И выскочил из комнаты так быстро, что у нас перехватило дыхание.

Неспокойные синие глаза Руперта Гранта озарились сыщицким пылом. Он догнал Кийта и заговорил именно с той фальшивой развязностью, с какой переодетый полисмен должен говорить с переодетым преступником. Подозрениям его способствовала особая нервность спутника. Мы с Бэзилом шли за ними, зная без слов, что оба мы это заметили.

Лейтенант Драммонд Кийт вел нас через очень странные, сомнительные места. По мере того, как улицы становились извилистей и теснее, дома — ниже, канавы — неприятней, Бэзил все больше хмурился с каким-то угрюмым любопытством, а Руперт (вид сзади) победно ликовал. Пройдя четыре или пять серых улочек бесприютного квартала, мы остановились; таинственный лейтенант еще раз оглянулся в мрачном отчаянии. Над ставнями и дверью, слишком обшарпанными даже для самой жалкой лавчонки, висела вывеска: «П. Монморенси, жилищный агент».

— Вот его контора, — язвительно сказал Кийт. — Подождете минутку или ваша поразительная заботливость велит вам выслушать нашу беседу?

Руперт побледнел, его трясло. Ни за что на свете он бы не выпустил добычу.

— Если позволите, — сказал он, сжимая за спиной руки, — Я имею некоторое право…

— Идемте, идемте, — вскричал лейтенант, безнадежно и дико махнув рукой, и ринулся в контору. Мы пошли за ним.

П. Монморенси, жилищный агент, одинокий и пожилой, сидел за голой бурой конторкой. Голова у него была как яйцо, рот — как у лягушки, бородка — в виде сероватой бахромы, а нос — красноватый и ровный. Носил он потертый сюртук и какой-то пасторский галстук, завязанный совсем не по-пасторски.

Словом, он так же мало походил на агента по продаже недвижимости, как на разносчика реклам или на шотландского горца.

Простояли мы секунд сорок, но странный старый человечек на нас не смотрел. Правда, и мы на него не смотрели, при всей его странности. Мы, как и он, смотрели на хорька, ползавшего по конторке.

Молчание нарушил Руперт. Сладким и стальным голосом, который приберегался для самых важных случаев, а репетировался в спальне, он произнес:

— Мистер Монморенси, надеюсь?

Человечек вздрогнул, удивленно и кротко поглядел на нас, взял хорька за шкирку и сунул в карман. После чего виновато выговорил:

— Простите?

— Вы жилищный агент? — осведомился Руперт.

К великой его радости, человечек вопросительно взглянул на Кийта.

— Вы агент или нет? — заорал Руперт так, словно спрашивал: «Вы громила?»

— Да… о, да!.. — ответил тот с нервной, почти кокетливой улыбкой. — Именно жилищный агент! Да, да.

— Так вот, — с ехидной мягкостью сказал Руперт, — лейтенант Кийт хочет с вами потолковать. Мы пришли сюда по его просьбе.

Лейтенант, мрачно молчавший, заговорил:

— Я пришел, мистер Монморенси, по поводу моего дома.

— Да, да, — откликнулся жилищный агент, барабаня по конторке, — все готово, сэр. Я все выполнил… это… ну…

— Хорошо, — оборвал его Кийт, словно выстрелил из ружья. — Не беспокойтесь. Сделали все — и прекрасно.

И он резко повернулся к дверям.

Мистер Монморенси, немыслимо жалобный, что-то забормотал, потом решился:

— Извините, мистер Кийт… я спрошу… я не совсем уверен. Отопительные приборы там есть… но зимой… на такой высоте…

— Нельзя много ждать? — оборвал его лейтенант. — Ну, конечно, я и не буду. Все в порядке, мой дорогой. Вы не беспокойтесь, — и он взялся за ручку.