Агата Кристи - Том 7

– Ответ – конечно, нет!

Пуаро оставил это без внимания.

– Спасибо, мадемуазель.

Он обратился к Меган Барнард. Лицо девушки было очень бледным. Она тяжело дышала, будто собиралась с силами для божьего суда.

Голос Пуаро прозвучал как удар хлыстом:

– Мадемуазель, какими вы надеетесь видеть результаты моего расследования? Хотите вы, чтобы я отыскал истину, или нет?

Голова ее гордо откинулась назад. Я был совершенно уверен в ее ответе. Я знал, что у Меган фанатичная страсть к правде.

Ответ ее прозвучал ясно… и ошеломил меня:

– Нет!

Мы все вскочили. Пуаро наклонился вперед, изучая ее лицо.

– Мадемуазель Меган, – сказал он, – вы можете не желать правды, но, клянусь честью, вам дано говорить ее!

Он направился к двери, но вернулся и подошел к Мэри Дроуэр.

– Скажите, дитя мое, у вас есть молодой человек?

Мэри выглядела испуганной и покраснела от страха.

– О, мистер Пуаро. Я… я… я не уверена.

Пуаро улыбнулся:

– Тогда это хорошо, дитя мое.

Он оглянулся на меня:

– Пойдемте, Гастингс, нам надо отправляться в Истборн.

Машина ждала, и вскоре мы уже ехали вдоль побережья по дороге, ведущей через Певенси в Истборн.

– Стоит ли вас сейчас спрашивать о чем-то, Пуаро?

– Не сейчас. Сосредоточьте внимание на том, что я делаю.

Я умолк.

Пуаро, который, по-видимому, был доволен собой, мурлыкал мотивчик. Когда мы проезжали Певенси, он предложил остановиться и осмотреть замок.

Возвращаясь к машине, мы на минутку задержались посмотреть на группу детей – десятилетних девочек-скаутов, судя по стилю их одежды. Пронзительными голосами они, фальшивя, пели песенку…

– Что это они там поют, Гастингс? Не могу разобрать.

Я прислушался, пока не уловил один припев:

– Лису словить, и в ящик засадить, и не давать сбежать! – повторил Пуаро. Внезапно его лицо помрачнело, стало суровым. – Это ужасно, Гастингс. – Он с минуту помолчал. – Вы охотитесь на лис?

– Я – нет. У меня никогда не было возможности позволить себе охотиться. И я не думаю, чтобы в этом уголке была хорошая охота.

– Я имел в виду охоту в Англии вообще. Странный вид спорта. Ожидание в лесной чаще… затем они кричат «ату!», не так ли?.. И начинается преследование… через всю страну… через завал и канавы… а лиса бежит… и порой делает петли, запутывает след… но собаки…

– Гончие!

– …гончие держат след и, наконец, хватают ее, и она погибает: быстро и ужасно.

– Я полагаю, что это и впрямь звучит жестоко, но, в самом деле…

– Лиса получает удовольствие? Не говорите, что это глупости, друг мой. Все-таки лучше так: быстрая, жестокая смерть, чем то, о чем пели те дети… Быть заключенным… в ящик… навсегда… Нет, это не хорошо, так вот. – Он покачал головой. Затем сказал изменившимся тоном: – Завтра я навещу мистера Каста, – и добавил, обращаясь к шоферу: – Обратно в Лондон.

– Разве вы не собираетесь в Истборн? – воскликнул я.

– С какой стати? Я знаю… вполне достаточно для своих целей.

Я не присутствовал на беседе Пуаро с тем странным человеком – Александром Бонапартом Кастом. Благодаря связям в полиции и своеобразным обстоятельствам этого дела у Пуаро не было сложностей с получением ордера министерства внутренних дел, но этот ордер не распространялся на меня. В любом случае, по мнению Пуаро, было важно, чтобы беседа носила абсолютно частный характер: два человека с глазу на глаз.

Он предоставил мне, однако, настолько подробный отчет о том, что произошло между ними, что я поместил его с той же уверенностью, как если бы сам присутствовал там.

Мистер Каст, похоже, избегал общества. Его сутулость стала еще заметнее.

Некоторое время, как я понял, Пуаро молчал.

Он смотрел на человека, сидящего напротив.

Очевидно, то был драматический момент. На месте Пуаро я бы почувствовал волнение. Пуаро, однако, был поглощен лишь тем, чтобы произвести определенный эффект.

Наконец он мягко произнес:

– Вы знаете, кто я такой?

Тот отрицательно покачал головой:

– Нет… нет… Не могу сказать, что знаю. Если только вы не мистера Лукаса… как это называется?.. младший. Или, возможно, вы пришли от мистера Мэйнарда? («Мэйнард и Коул» были поверенными защиты.)

Он говорил вежливо, но не очень заинтересованно. Похоже, он был охвачен какой-то внутренней рассеянностью.

– Я – Эркюль Пуаро…

Пуаро произнес слова очень мягко… и наблюдал за произведенным эффектом.