Агата Кристи - Том первый. Выпуск II

– Вы миссис Ревел? Миссис Тимоти Ревел?

– Да. Я только что представилась вам.

– Конечно. Хорошо, что вы согласились принять меня, миссис Ревел. Иначе, как я уже сказал вашему дворецкому, мне пришлось бы иметь дело с вашим мужем.

Вирджиния изумленно взглянула на него, но что-то удержало ее от резкого ответа, готового сорваться с языка. Она ограничилась лишь сухим замечанием:

– Вам было бы весьма сложно это сделать.

– Не думаю. Я очень настойчив. Но перейду к делу. Вам это знакомо?

В руке он держал какой-то цветной листок. Вирджиния без особого интереса взглянула на него.

– Вы узнаете, что это такое, мадам?

– Кажется, письмо, – ответила Вирджиния, приходя к выводу, что перед ней психически неуравновешенный человек.

– Вы, вероятно, заметили, кому оно адресовано? – многозначительно спросил посетитель, протягивая ей письмо.

– Я умею читать, – любезно сообщила она. – Оно адресовано капитану О’Нилу, живущему в Париже на рю де Кенель, 15.

Незнакомец, казалось, что-то искал в ее лице, но не находил.

– Не угодно ли прочесть?

Вирджиния взяла у него конверт, вынула письмо, проглядела его, но тотчас же брезгливо протянула обратно.

– Это личное письмо… Оно не предназначено для моих глаз.

Гость сардонически расхохотался:

– Поздравляю, миссис Ревел! Вы великолепная актриса! Однако, по-моему, подпись вы не сможете отрицать!

– Подпись?

Вирджиния перевернула листок и застыла, пораженная. Письмо, написанное тонким, наклонным почерком, было подписано Вирджинией Ревел. Чуть не вскрикнув от изумления, она вернулась к началу письма и медленно прочла его. Потом она некоторое время стояла, раздумывая. По содержанию письма стало ясно, что за черный умысел привел к ней незнакомца.

– Ну что, мадам? – спросил посетитель. – Это же ваше имя?

– Да, конечно, – согласилась Вирджиния, – это мое имя.

«Но не мой почерк», – могла бы добавить она.

И тут она одарила посетителя ослепительной улыбкой.

– Давайте сядем и все обговорим! – любезно предложила она.

Ее поведение озадачило визитера. Такого он не ожидал. Он почувствовал, что дама совсем не боится его.

– Во-первых, мне хотелось бы знать, как вы меня нашли?

– Это было несложно!

Он вынул из кармана листок, вырванный из иллюстрированного журнала, и протянул ей. Энтони Кейд узнал бы его.

Она вернула ему листок, задумчиво нахмурившись.

– Понятно, – сказала она. – Это и впрямь несложно.

– Вы, конечно, понимаете, миссис Ревел, что это не единственное письмо. Есть и другие.

– Господи, – сказала она, – я, кажется, была ужасно неосторожна.

Она снова увидела, что он озадачен ее легкомысленным тоном. Теперь она была полностью довольна собой.

– Во всяком случае, – сказала она, любезно улыбаясь ему, – очень мило с вашей стороны вернуть их мне.

Возникла пауза, и он прочистил горло.

– Я беден, миссис Ревел, – многозначительно сказал он.

– Тогда, насколько я слышала, вам, несомненно, будет легче войти в царство небесное.

– Я не могу позволить себе отдать вам эти письма просто так.

– По-моему, вы чего-то не понимаете. Эти письма принадлежат тому, кто их написал.

– По закону, может быть, и так, мадам, но в этой стране есть поговорка: «Владение имуществом почти равносильно праву на него». Да и вообще, вы готовы обратиться за помощью к закону?

– Закон суров по отношению к шантажистам, – напомнила ему Вирджиния.

– Что вы, миссис Ревел, я не так глуп. Я прочел эти письма – письма женщины к своему любовнику, в каждом из которых чувствуется страх, что их отношения станут известны ее мужу. Вы хотите, чтобы я передал их вашему мужу?

– Вы не предусмотрели только одно обстоятельство. Эти письма были написаны несколько лет назад. Дело в том, что за это время я овдовела.

Он равнодушно пожал плечами:

– В таком случае… если вам нечего бояться… вы бы не стали обсуждать со мной условия.

Вирджиния улыбнулась.

– Какова ваша цена? – деловым тоном спросила она.

– За тысячу фунтов я отдам вам всю пачку. Я прошу очень мало; но, видите ли, я не деловой человек.

– У меня и в мыслях нет платить вам тысячу фунтов, – решительно ответила Вирджиния.

– Мадам, я никогда не торгуюсь. Тысяча фунтов, и я отдаю вам письма.

Вирджиния помолчала.

– Вы должны дать мне немного времени на раздумье. Мне будет нелегко раздобыть такую сумму.

– Несколько фунтов – скажем, пятьдесят – в счет причитающейся суммы, и я зайду снова.