Эллен Макклой - Макклой Э. Убийство по подсказке. Уэстлейк Д. «361». Макдональд Д. Д. «Я буду одевать ее в индиго»

— Я хочу знать все про Эдди Кэппа, — сказал я.

— Он попал в тюрьму. Это было давно, — произнес он, медленно раскачивая головой. — У федерального правительства, Эдди, на твой счет совсем другие планы.

— И он до сих пор в тюрьме?.. Эдди Кэпп все еще в тюрьме?

— Да, наверное. Не знаю. Сейчас я нахожусь в бессрочном отпуске, молодой человек. Я больше не прикован цепями к этой фирме, я… — Он опять уставился на Билла и нахмурился. — Уиллард? Ты ведь знаешь, что тебе нельзя сюда приезжать. Ты…

Биллу стало страшно.

— Нет, вы говорите про моего отца, — поспешно перебил он, сбив Макэрдла с толку еще до того, как тот успел сказать что-нибудь полезное.

Глаза Макэрдла вновь прояснились. Он снова был в настоящем и, вспомнив, что он только что сказал, настороженно посмотрел на меня.

— Почему он не должен был сюда приезжать? — спросил я.

— Кто? О чем вы говорите? Я в отставке, я старый человек, у меня больное сердце…

— Мой отец не должен был приезжать в Нью-Йорк, так? Почему?

— Не знаю. Иногда меня подводит память, я не всегда отдаю себе отчет в том, что говорю.

Парень и девушка вышли на берег. Макэрдл гневно нахмурился.

— Вон отсюда! Не лезьте не в свое депо!

— Мы идем в дом, — с вызовом сказала девушка. Всю жизнь у нее были деньги и, наверное, ей было все равно, получит она от него что-нибудь в наследство или нет. — Пошли, Ларри.

Они остановились и начали лениво собирать полотенца, сигареты и солнечные очки.

— Наверное, вам лучше поторопиться, — сказал я.

Девушка сверкнула на меня глазами, собираясь сказать что-то язвительное, но не решилась. Схватив свои вещи и недовольно хмыкнув, она с обиженным видом пошла по тропинке, покачивая бедрами. Парень, сердито глядя на меня, поиграл мышцами, возмущенный, что его бросили одного, и побежал за ней.

Когда они скрылись из виду, я повернулся к Макэрдлу.

— Кто мог знать, выпустили Эдди Кэппа или нет?

— Не знаю, это было давно. — Его глаза затуманились, затем снова прояснились. — Может быть, его сестра Доротея. Она вышла замуж за одного менеджера.

— Как его фамилия?

— Стараюсь вспомнить. Картер или что-то в этом роде. Кэстл, Кимболл… Кемпбелл! Да-да, именно так. Роберт Кемпбелл.

Я записал имя в блокнот.

— Это было в Нью-Йорке?

— Да, он был управляющим целой сети универмагов в Бруклине. Кажется, «Бохэк»… Нет, точно не помню. Такой шустрый молодой человек. Она тоже была молодой, куда моложе своего брата. Симпатичная штучка… с такими блестящими черными волосами… — Он снова уставился в пространство, поглощенный воспоминаниями.

— Кто велел Уилларду Келли держаться подальше от Нью-Йорка?

— Что-что? — Он слегка приподнял голову, но тут же снова уронил ее на подушку. — Я старик, меня подводит память, у меня больное сердце. Вы не должны полагаться на мои слова. Надо было отказать Сэмюэлю. Надо было сказать «нет».

— Сэмюэлю Кришману! Он ведь не знает ответа на этот вопрос, правда?

— Этот дурак никогда ничего не знал.

Он расхохотался, при этом его брюхо затряслось.

— По вы-то знаете.

Он снова затянул свою песню про то, какой он старый и больной.

— Скажите, кто приказал Уилларду Келли держаться подальше от города? — не отставал я.

— Не знаю.

— Кто приказал Уилларду Келли держаться подальше от города?

— Я не знаю. Убирайтесь!

— Последний раз спрашиваю, кто приказал Уилларду Келли держаться подальше от города?

— Нет. Нет!

— Вы мне скажете, — прошипел я. — Или я вас убью.

— Я старый больной человек…

— Вы умрете. Здесь и сейчас.

— Отпустите меня. Оставьте прошлое в покое!

Я опустил голову и, прикрывая лицо руками, вытащил стеклянный глаз. Потом закрыл левый глаз, и для меня наступила темнота. Правый глаз оставался открытым, но без стекляшки это, должно быть, выглядело ужасно. Теплый протез катался у меня в ладони.

Я опустил руки, склонился над Макэрдлом и, зловеще улыбнувшись, завыл:

— Теперь я вижу твою душу! Она черна!

Услышав, как он ахнул и сдавленно захрипел, я открыл глаз. Макэрдл корчился в шезлонге, с ужасом глядя на меня. Лицо его было темно-лиловым.

Я вздохнул и вставил протез обратно. Билл уже мчался по тропинке, зовя на помощь.

Я собирался только напугать его. Он боялся смерти и, скорее всего, рассказал бы мне все. Но я не представлял, что он испугается до такой степени, что умрет на месте.

Нам пришлось остаться и дождаться врача. Семье Макэрдла я сказал, что наш отец когда-то работал на «Макэрдл, Ламарк и Кришман» и что он недавно умер, но не стал рассказывать — при каких обстоятельствах. Еще я сказал, что как-то раз отец велел найти его старых хозяев, потому что они помогут нам с работой.