Глэдис Митчелл - Быстрая смерть. Тайна Камня друидов (сборник)

– Отлично, – прозвучал голос у него над головой. – Идите сюда! Дайте руку. Вот так!

Епископ оказался на узком мысу, рядом с крупным молодым человеком в шортах и рубашке. Спортивные замшевые башмаки его были в моде несколько лет назад, но теперь таких никто не носил. Его умное смуглое лицо было воплощением добродушия. Он по-свойски улыбнулся епископу.

– Это мое убежище. – Он указал на полосатую палатку. – Немного пестровато. Выбор моей сестры. Вы только взгляните, что` мы нашли! Не правда ли, красота? – И он достал из отверстия в скале человеческий череп, в полной сохранности, если не считать пролом от макушки до середины лба.

Через двадцать минут улыбающийся епископ, раскрасневшийся после карабканья вверх по узкой крутой тропинке, воссоединился с невесткой. Миссис Брайс Харрингей выразительно посмотрела на часы.

– Как вы долго, Реджинальд, – прошипела она. – Надеюсь, что столь продолжительное нахождение в воде не повредит вашему здоровью.

– Я находился в воде не более пятнадцати минут, – заверил епископ, занимая свое место рядом с ней в машине. – А задержался не по своей воле.

– Позвольте, я расстелю полотенце, – предложила миссис Брайс Харрингей. – На таком ветру оно быстро высохнет.

– Ни в коем случае! – испугался епископ. – В полотенце завернуто сокровище, которое я намерен передать в музей Кулминстера. Отдам-ка я его Брауну. Он как следует изучит его, и завтра мы подробно это обсудим. Я горжусь музеем Кулминстера, но очень давно ничего туда не передавал. А поскольку я содействовал обнаружению нового экспоната, то считаю своим долгом…

– Не пойму, о чем вы, дорогой Реджинальд! – не выдержала миссис Брайс Харрингей, хмурясь оттого, что Купер сделал резкий поворот со скоростью, превышающей ее представление о безопасном движении.

– О брахицефалическом черепе! – радостно воскликнул епископ. – Мне отдал его молодой человек на берегу. Такие черепа, как вы, возможно, знаете, были у…

– Череп? – взвизгнула миссис Брайс Харрингей. – Фу, Реджинальд, это же так неприятно! – И она поспешно отодвинулась от веселенького полосатого полотенца епископа. – Прошу держать это подальше от меня, насколько позволяет никудышный тесный автомобиль!

Никудышный автомобиль подпрыгнул на ухабе, и миссис Брайс Харрингей оказалась в опасной близости от завернутого в полотенце предмета, даже невольно дотронулась до страшной выпуклости, издала крик отвращения и брезгливо отдернула руку. Епископ, больше заботившийся о своем сокровище, чем о чувствах невестки, передвинул полотенце на безопасное расстояние, на котором та не могла причинить вреда бесценной древности.

– Полагаю, до Брауна надо показать это Бруму, – сказал он. – Мы ведь можем сделать небольшой крюк? Брум – большой знаток кельтской эры, мне за ним не угнаться!

Когда они добрались до дома викария в Уэндлз-Парва, Мэри Кейт Мэлони подавала чай.

– У нас не осталось ячменных лепешек? – спросила у нее шепотом Фелисити, когда стало известно о гостях.

– Может, в кухне и завалялось несколько штук, – прошипела Мэри Кейт, – но легче наполнить большую Кентуккийскую пещеру мелкими яблочками, чем набить лепешками желудок епископа!

Сделав это невеселое пророчество, она скрылась в кухне. Однако, к нескрываемому облегчению Фелисити, лепешек оказалось даже больше, чем могло понадобиться самому прожорливому епископу.

После чая Мэри Кейт, как это у нее называлось, «очистила место для локтей», то есть убрала со стола, что позволило епископу торжественно предъявить свое сокровище.

– Невероятно, сэр! – воскликнул преподобный Стивен Брум, некогда учившийся с будущим епископом в одном классе. – Глазам своим не верю!

– Это уж точно, – вмешалась Мэри Кейт, опасно воздевшая блюдечко с джемом над лысой епископской головой и, держась за спинку хозяйского кресла, тяжело дышавшая викарию в затылок. – Если не вставить ему искусственные зубы, то даже моя тетка Молли Энн Мэлони, сестра моего папаши, воспитанника сиротского приюта в графстве Корк…

От взгляда викария она прикусила язык. Викарий осторожно ощупал череп сильными пальцами и вернул его епископу, задержав взгляд на проломе в черепе.

– Где, говорите, вы это взяли?

– Мне отдал его мужчина, отдыхавший рядом с Бараньей бухтой. Великолепно, вы не находите?

Викарий почесал подбородок:

– На мой взгляд, черепу не более ста лет.

– Бросьте! – вспылил епископ. – Раскройте глаза!