Татьяна Хрисанфова - Чисто деревенское убийство

У Надьки, у нее характер «фулюганский». Наутро жалеть будет. А вечером сдержать себя не может: при виде пьяного мужа чешутся у нее ладони. Таких «пи-лей» надает суженому, он потом на улицу до ветру стесняется выйти.

Главное: предупреждает ее участковый об ответственности за последствия, проводит разъяснительную работу.

Но, что поделать, если она «фулюганка»?

Или вот, завидев на улице Ваську-хапугу, бабы тащат в дом всё, что на виду лежит. Будь то белье на веревке или вилы, грабли на огороде.

Знают, что Васька – «фулюган», унесет все, что глаз его заметит.

Хулиган Витёк помчался вправо от плотины к ближайшим домам.

Нет жил он вовсе не в той стороне. Просто, беги он влево, пришлось бы пробежать через всю плотину.

Витёк быстро добежал до дома бабки Ефимовны, с которой состоял в подобии дружеских отношений. Он иногда приносил бабке хлеб из магазина, иногда одалживал у неё денег.

Ефимовна, если была в хорошем расположении духа, что случалось не каждый день, кормила Витька незатейливыми щами, да заводила разговоры о «житье-бытье» или темы о мировой политике. Такая вот разносторонне соображающая была старушка.

Нынче Ефимовне не спалось. Она услышала крики и, кряхтя поднявшись с кровати, выглянула в окно.

Витёк забарабанил в дверь.

– Открой, Ефимовна! – орал он.

Старушка неспешно разглядывала в окно, как Витёк мечется по палисаднику. Наконец, она сжалилась.

– Чаво тебе, фулюган? – громко отозвалась через стекло Ефимовна.

Витёк подбежал к окну. Ефимовна увидела, как сотрясается его тело.

«Не опохмелился», – решила она, – «канючить будет на пол-литру».

Ефимовна приготовилась выслушать, и не один раз, привычно-слезную просьбу бомжа. Контр-доводы копились на кончике ее языка.

– Ефимовна! – непривычно громко орал Витёк. – Звони участковому!

– Ошалел ты, поди? – изумленно откликнулась бабулька, пораженная его словами. – Чтобы пьяница звал полицию! Очумел, не иначе.

Витёк не разобрал ее слов через стекло и заорал громче:

– Тетеря бестолковая, курица глухая! Дверь открой, хотя бы! Сам позвоню!

– Ишь, ты, – отлично все услышала бабка, – так я тебе и дала свой телефон; ищи потом ветра в поле.

Ефимовна, неспешно, пошла открывать двери.

Витька она не боялась, считая его безвредным «фулюганом». Тот ввалился на порог весь грязный, провонявший запахом застоявшейся протухшей воды и неистребимого перегара.

– Фу, – отпрянула Ефимовна, – как черт из болота!

– Там, – бомж показывал в сторону пруда, – там – труп, привидение!

– О-о-о-о, – скосоротилась бабка, – допился, милок! Я-то думала: ты в каталажку хочешь. А тебе надоть в психушку.

Ефимовна отодвинулась от возбужденного Витька; мало ли, может спятил в самом деле.

Бомж увидел на столе бабкин мобильник. Он схватил телефон и стал искать номер участкового.

– Чермашенцев!? – заорал Витёк, когда ему ответили.

– Чего надо? Кто это? – недовольно сонным голосом отозвался участковый на другом конце.

– Труп обнаружился, – несколько спокойнее сообщил Витёк.

Участковый, лежа в постели, поморщился и резко отвел от уха трубку. Он узнал голос бомжа и подсознательно ощутил запах исходящий от того. Усмехнувшись, он опять приблизил трубку к уху.

Витёк, заподозрив, что его не слушают, опять громко орал:

– Спать рано ложишься, говорю!

– Сбавь децибелы, – заорал участковый в ответ, – я отлично слышу.

– А, – мгновенно успокоился Витёк, – там, под плотиной, где я копал, рука вылезла.

– Привиделось тебе, – не поверил Чермашенцев, – я отсюда чувствую, как перегаром несет.

– Дак, не без того, – оскорбился Витёк, – но ум-то у меня – ясный!

– Сомневаюсь, – было слышно, как участковый зевнул.

Витёк понял, что старания его напрасны. Не пойдет участковый среди ночи рассматривать что-то, привидевшееся бомжу в грязи.

– Ну и спи, – пробурчал он и нажал на кнопку отбоя.

– До завтра, – отозвался на короткие гудки Чермашенцев и быстро захрапел.

Наутро он стоял под плотиной, у разрытой ямы. Края ее обвалились еще больше, обнажив неприглядное зрелище.

Среди грязи лежал труп, не до конца разложившийся. По виду достаточно сохранившийся, в виде полуистлевшей мумии. Можно было предположить мужской пол «мумии».

Участковый почесал затылок. Он не помнил, чтобы в ближайшие прошлые годы, пока он здесь работал, пропадали люди. Все на виду друг у друга.

Деревня не такая уж большая.

В его ведении было пять таких деревень, где участковый знал даже клички дворовых собак, не говоря о жителях.