Анастасия Борзенко: Высшее общество села Шанское

– Та женщина, которую Вы видели на улице. Я хочу услышать о ней.

Мужчина улыбнулся.

– Спасибо, но....

Он собирался ответить, что понятия не имеет, о чем она говорит, как его сердце быстро застучало, а все тело окатило таким количеством мурашек, что он едва сдержался от стона. Кровь с силой прилила к вискам, и голова заболела еще сильнее.

– Виски джентльмену! – покричала Марта и звонко щелкнула в воздухе пальцами.

– Два виски! – перебил ее мужчина и снял шляпу, но немного подумал и добавил – Нет, четыре!

Ему самому стало интересно, что же будет дальше, по крайней мере, обстоятельства уже складывались таким образом, что теперь скучать ему точно не придется…

Мужчину можно было назвать вполне приятным, если бы не его усталый вид, который все портил. Худые впалые щеки и мутные от постоянного недосыпания и злоупотребления алкоголем глаза, несвежая щетина едва угадывали в нем некогда роскошного мужчину. На внешний вид ему было далеко за пятьдесят, на самом же деле, на десяток лет меньше. Он облизал полные губы, и устало протер глаза.

– А знаете, Марта, я ведь пришел к вам за совсем другим… И уже решил, что ошибся, как понял, что нет. Именно Вы мне и нужны… Как тонко Вы все почувствовали, это удивительно!

Марта лишь покачала головой. Они никогда не спорила с клиентами и сейчас все шло именно так, как и должно было идти. Так что, она натянула на плечи легкую кружевную шаль и уютно расположилась в кресле.

Этот мужчина настоял на встрече в кафе, ему было проще услышать историю своего будущего посреди ароматов кофе и суеты города, чем в ее тесной комнатке, полной магических предметов, которые он бы со смаком комментировал и насмехался… Он сразу показался ей каким-то странным, а со странным и клиентами всегда все выходит непредсказуемо.

Марта обняла руками бокал, принесенный официантом и растворилась глазами в янтарной жидкости, приятно разливающейся теплым светом посреди прохладного утра.

Мужчина разом осушил стакан, затем второй и сделал жест, чтобы принесли еще. Ему надо было заставить мысли успокоится и убрать тревожное ощущение, которое тисками захватило сердце. Он смотрел на Марту несколько секунд, как спросил:

– О каких двух вариантах Вы говорили?

– Сначала Ваша история, – женщина ответила не раздумывая, вопрос ее ни капли не удивил.

Мужчина покачал головой… То ли от безысходности, то ли смирившись с тем, что придется снова окунуться в давно забытое и отпущенное на все четыре стороны прошлое.

– Хорошо, – он устало протер лицо сухими ладонями и о чем-то на мгновение задумался, от того его глаза стали казаться еще более впалыми. На мгновение он улыбнулся так легко и естественно, совсем без присущей ему иронии и некоторого садизма, к которому Марта уже успела привыкнуть, что показалось, словно он помолодел. Он потряс головой, пытаясь придать мыслям четкое построение и весело посмотрел на Марту.

– Она появилась в моей жизни как снег посреди летнего дня, именно так я себя почувствовал, когда увидел Анну впервые… Ее внезапное появление в Шанском нарушило все планы и со временем без остатка разрушило и меня. До самого основания.... Да Вы и сами видите, во что я превратился теперь…

– Пока не вижу, но увижу… – Марта кивнула и сделала глоток терпкой жидкости. Тепло приятно разлилось по груди и перенесло ее на пару десятков лет назад…

Молодая девушка смотрела в окно автомобиля и хмурилась. Ей совсем не нравилось, путешествие, на котором настояли родители, и она всеми силами пыталась не взорваться от их веселых обсуждений предстоящего летнего отдыха. На днях Анне исполнилось восемнадцать и в подарок она ждала путевки в Европу, или на местное побережье, на худой конец, но никак не думала, что окажется в каком-то забытом Богом селе…

Название у деревни, правда, было интересное – “Шанское”. Девушка скривила свои хорошенькие губки – вот уж точно, шанс на великолепное будущее…

– Анечка, ты совсем без лица сидишь, я же спрашивал, все ли собрала в дорогу? – громко рассмеялся Константин Валерьевич. Он с большой нежностью погладил дочь по плечу и озорно подмигнул жене, – Эти современные дети совсем не ценят то, что в наше время считалось недозволительной роскошью, правда, любовь моя?

Он был очень приятным мужчиной с холеной внешностью, каждый волосок его седой короткой щетины лежал так приятно и естественно, что лицом невольно можно было залюбоваться. Ясные голубые глаза смотрели с некоторой хитринкой, он был насмешлив от природы и не упускал возможности для хорошей шутки, но все сказанное было полным добра и положительных эмоций, так что поводов для обид при общении с ним ни у кого не водилось.