Джон Болл - Мастера детектива. Выпуск 3

– И теперь, – продолжал Марей, – нам всем угрожает опасность. Если убийца окажется не шпионом, а безумцем, который хочет отомстить за себя и войне и науке, вообще всему человечеству, целый квартал Парижа может исчезнуть или обратиться за какие–нибудь несколько часов в пустыню.

Линда уронила руку.

– Могу я его увидеть?

– Это нетрудно, – сказал Марей. – Он в Институте судебной медицины. Роже поедет с вами.

Бельяр положил руку на плечо молодой женщины.

– Моя машина стоит тут, – шепнул он. – Если вы чувствуете себя в силах, лучше поехать туда сейчас.

Она встала, но пошатнулась. Бельяр поддержал ее, но она отстранила его.

– Нет, Роже, спасибо… Мне надо привыкать.

Она обошла кресло, вытянув вперед руку, точно слепая. Потом, чтобы скрыть слезы, поспешно вышла. Они услышали, как она побежала. Марей беспомощно махнул рукой, словно чувствовал себя виноватым.

– Что еще я мог сказать?… Все это ужасно. Ты думаешь, она выдержит?

– Думаю, да, – сказал Бельяр. – Несмотря на богатство, ее воспитывали в строгости.

– Я полагаю, – снова начал Марей, – это была очень дружная пара?

– Вне всякого сомнения. Разумеется, они не были голубками. Бедняга Сорбье всегда напускал на себя холодность, а Линда – это вещь в себе, понимаешь?

– Понимаю… я был не слишком груб?

– Да что ты, старина!

– Ты уверен, что она на меня не сердится?

– Что ты выдумываешь!

– Видишь ли, она наверняка мне будет нужна. Мне придется подробнейшим образом проследить последние часы жизни Сорбье.

Погрузившись в раздумье, Марей обошел гостиную. Он остановился перед портретом убитого, рассеянно взглянул на картины. Кто–то плакал в глубине пустынных комнат. Старая Мариетта.

– Она двадцать лет служит у Сорбье, – сказал Бельяр.

– А еще у него был кто–нибудь в услужении? – спросил Марей.

– Шофер. Представь себе, Сорбье знал, из чего сделаны звезды, но не мог отличить стартер от кнопки обогревателя в машине.

– Где этот шофер?

– Ну, старина, ты слишком многого от меня хочешь.

Вернулась Линда. Она надела синий плащ. Лицо осунулось, и все–таки она была очаровательна.

– Скорее, – сказала она.

Они чувствовали, что она на пределе, и поспешили на улицу. Бельяр помог ей сесть в машину рядом с собой. – Я тебе позвоню, – сказал Марей. – Ты с нами не можешь поехать?

– Никак не могу. Мне нужно навести справки об этом заказном письме.

Машина Бельяра тронулась, а комиссар сел за руль своей малолитражки. Было шесть часов. Марей почти физически мучительно ощущал, как быстро летит время, и чувствовал себя каким–то беспомощным, неспособным что–либо предпринять. Его поддерживала сила привычки. Он приоткрыл бумажник и в последний раз взглянул на конверт. Почтовый штемпель легко было разобрать: Бульвар Гувьон–Сен–Сир. Он двинулся в путь. На бульваре было безлюдно. С карусели из–за решетки зоологического сада доносилась музыка. Если бы убийца придавал своему письму серьезное значение, вряд ли он забыл бы конверт в корзинке. Правда, у него было не так уж много времени… Четырнадцать секунд! Эта глупая цифра приводила Марея в отчаяние. Впрочем, почему именно четырнадцать секунд, раз убийца не выходил?

Он затормозил, едва не столкнувшись с маленьким красным авто в виде болида, вынырнувшим из Булонского леса, и с удовольствием выругался, как всегда, когда был один. Потом подумал о Линде и Сорбье. Странная пара! Он – строгий, молчаливый, день и ночь за работой; она – словно из другого мира, какая–то сказочная фея, с удивлением взирающая на людей. Какой была их жизнь, когда они оставались вдвоем? О чем он мог с ней беседовать? О нейтронах? Об ускорителе частиц? Там этот чудовищный завод с диковинными машинами. В Нейи – огромный молчаливый дом с полуприкрытыми ставнями. «Я все сочиняю, – подумал Марей, – фантазирую. Этак я заброшу свое ремесло!»

Он отыскал место для машины и вошел в почтовое отделение. Служащий засуетился:

– К вашим услугам, господин комиссар, чем могу быть вам полезен?

– О! Дело пустячное. Мне нужен адрес отправителя… Осторожно! Не прикасайтесь, здесь отпечатки пальцев.

Перепуганный чиновник списал с конверта номер, дату и час отправления.

– Садитесь, пожалуйста. Да, да, возьмите мой стул. Я сам займусь этим делом. Через три минуты мы все выясним.

Он удалился, преисполненный трогательного рвения. Марей не обнадеживал себя. Он был слишком умен и многоопытен, чтобы не почуять ложный след, ловкий ход; конверт этот могли оставить нарочно… а он попал в расставленные сети и, одураченный, барахтался в них, бессильный что–либо предпринять, убийца же тем временем спешил к какой–нибудь дружественной границе… Но и эта гипотеза казалась ему не из лучших. Марей ее «не чувствовал». И он почти не сомневался, что человек, которого он ищет, прячется в самом Париже и что цилиндр где–то здесь, поблизости. Его нисколько не удивило бы, если бы дело обернулось просто политическим шантажом.