Эрл Стенли Гарднер - Перри Мейсон - Дело заикающегося епископа. Дело об удачливых ножках

Стелла Кенвуд молча покачала головой.

– Вы не знаете?

– Просто не хочу говорить о делах Джулии.

– Вы знаете, – усилил напор Мейсон, – и по этой причине вы сидите, дожидаясь возвращения Джулии. Вы включили газовый обогреватель до полуночи. Вы не разбирали кровать. Так что выкладывайте правду, и побыстрее. Не можем же мы ждать целый день.

Она не решалась встретиться с ним взглядом и нервно сжимала и разжимала пальцы. И тут Мейсон услышал быстрые шаги в коридоре. Он отступил влево от двери, встал так, чтобы вошедший в квартиру сразу не увидел его.

Ручка повернулась, дверь открылась, потом закрылась. В квартиру зашла Джулия Браннер, в белом дождевике чуть ли не до лодыжек, в мокрых туфлях, с торчащими из-под шляпы мокрыми прядями волос.

– Господи, Стелла! – По голосу чувствовалось, что она на грани истерики. – У меня жуткие проблемы. Давай соберем мои вещи, и ты отвезешь меня в аэропорт. Я возвращаюсь в Солт-Лейк-Сити. Случилось, ужасное, я… – Она замолчала, заметив округлившиеся глаза подруги, и резко повернулась. – Вы! – воскликнула она, увидев Мейсона.

Адвокат холодно кивнул.

– Присядьте, Джулия, и расскажите, что произошло. Возможно, я смогу вам помочь, если буду знать все.

– Ничего не произошло.

– Присядьте, Джулия, я хочу с вами поговорить.

– Послушайте, я тороплюсь. Нет у меня времени на разговоры. И теперь вы мне уже не поможете. Слишком поздно.

– Почему слишком поздно?

– Это неважно.

Она бросила сумку на стол и начала расстегивать пуговицы дождевика. Мейсон шагнул к столу, поднял сумку, прикинул ее вес.

– А куда подевался пистолет, который вы носили с собой?

На лице Джулии отразилось удивление.

– А что, его там нет?

– Послушайте, если хотите играть со мной в эти глупые игры, это ваше право, но Ренволд Браунли застрелен этой ночью женщиной в белом дождевике, которая водит «шевроле». Я думаю, полиция располагает описанием автомобиля. А теперь скажите, вы хотите, чтобы я попытался вас спасти, или предпочитаете уйти в несознанку?

Пока Джулия Браннер раздумчиво смотрела на него, Стелла Кенвуд не выдержала.

– Ох, Джулия! Я знала, что ты это сделаешь! – И разрыдалась.

Мейсон поймал вызывающий взгляд Джулии Браннер.

– Рассказывайте.

– Почему я должна что-то вам рассказывать? – ее голос переполняла горечь.

– Я могу вам помочь.

– Вы могли мне помочь, но получилось у вас не очень, а теперь слишком поздно.

– Почему слишком поздно?

– Вы знаете… Но я не пойму, как вы узнали.

В голосе Мейсона послышалось нетерпение:

– Слушайте меня, вы двое. Секунды дороги, а вы лепечете что-то невнятное. Заканчивайте и перейдем к делу. Я собираюсь вам помочь, Джулия.

– Почему? – спросила она. – Денег у меня нет, наскребу разве что сто пятьдесят долларов.

Стелла Кенвуд приподнялась со стула.

– У меня есть двести. Можешь их взять, Джулия.

– Давайте сейчас забудем о деньгах, – отрезал Мейсон. – Я собираюсь вам помочь, Джулия, но я должен знать, что произошло. Я полагаю, многое можно сказать в вашу пользу, несмотря на то, что вы сделали. Браунли был абсолютно безжалостным человеком и начисто лишен угрызений совести. Он состряпал обвинение в непредумышленном убийстве, которое висело над вами многие годы. Он лишил вас семейного счастья и не дал вам даже ломаного гроша. Вам пришлось зарабатывать себе на жизнь. Можно долго говорить о том, каким трудом вам все давалось, но сейчас мне надо знать, что произошло. Я не говорю, что пройду с вами весь путь, но хотя бы начало. А теперь выкладывайте. Вы убили Браунли?

– Нет.

– Кто убил?

– Не знаю.

– Вы виделись с ним этой ночью?

– Да.

– Где?

– В портовом районе, около набережной.

– Расскажите мне, что произошло.

Она тряхнула головой, голос вдруг стал безучастным и усталым.

– Какая разница? Вы мне не поверите. Никто мне не поверит. Прекрати рыдать, Стелла. Мне придется держать ответ. Это мои похороны. Ты не при делах.

– Хватит! – раздраженно бросил Мейсон. – Рассказывайте, что произошло. Если кто-то и может вам помочь, так это я!

– Ладно, если вы так хотите это знать, я попыталась надавить на Браунли.

– Как именно?

– Когда Оскар закончил старшую школу, он подарил Оскару часы. Это была семейная реликвия, разве что Ренволд вставил в них новый механизм. Эти часы были ему очень дороги. Они остались у меня. Я взяла их с собой на работу в тот день, когда Оскар сбежал. Старик мечтал их вернуть. Я отправила ему записку. С таксистом. Написала, что хочу встретиться с ним на десять минут, если он приедет один в определенное место на набережной, и эти десять минут будет слушать меня, не прерывая. Тогда я отдам ему часы.