Андрей Бакланов - Лабиринты чести

– Я видел пожилую седоволосую женщину, лежавшую на полу с разбитой головой. От таких повреждений может не выдержать даже и молодой организм. Фатальность таких последствий может быть между ними ровна.– Грустно сказал Матвей.

– Я учту этот факт.– Спокойно сказал следователь. – Теперь второе: Эксперты утверждают, что замок на входной двери квартиры потерпевшей, на момент осмотра был без повреждений, а ключи от этого замка есть и у Вас. Вы передавали их кому-нибудь до происшествия?

– За три месяца нахождения у меня ключей, я их никому не передавал.– Заявил Матвей.

– И третье и самое важное.– Продолжал Киселев.– Врач скорой помощи сообщил, что при следовании в больницу с потерпевшей, она на секунды пришла в сознание и успела сказать: «Это ри». После вновь потеряла сознание. Следователь продолжал:

– Она имела в виду слово, риелтор!

– Это Вы гражданин следователь додумываете! А может быть Ричард, Рихтер, Римский-Корсаков.– Возмущенно произнес Матвей. – И Вы, что на этом факте собираетесь строить свое обвинение ко мне?!– продолжил он.

– Успокойтесь.– Произнес Киселев.– Мы пока просто беседуем.

В дверь кабинета постучали. Киселев разрешил войти. В кабинет вошел лощеный, невысокий мужчина среднего возраста. Это был председатель коллегии адвокатов области, Мирельман Анатолий Исаакович. Предъявив ордер на защиту Владимирова Матвея Андреевича, он поздоровался и крепко пожал руку Матвея. После чего, не спрашивая разрешения, плюхнулся в кресло стоящее около окна. Пока Киселев читал, представленный ордер, Анатолий Исаакович сделал заявление:

– Мой подзащитный Владимиров Матвей Андреевич не виновен. Его задержание не законно. Тот, кто принял это преступное решение о задержании и обыске, будет отвечать перед законом. Данное заявление об этом уже готово к отправке в прокуратуру.

Матвей знал стиль работы своего друга Анатолия Исааковича, с которым, около десятка лет прослужил следователем в этом же ОВД. И обратил внимание на то, что следователь Киселев, как будто был готов к такому повороту дел. Следователь вызвал сержанта, стоявшего за дверью, а сам вышел, пообещав вернуться через несколько минут. При этом разрешил пообщаться Матвею со своим адвокатом. Матвей не сомневался, что его статус с подозреваемого не перейдет в обвиняемого, так как у следствия нет прямых доказательств в отношении него. Да и Киселев, слишком долго с ним беседовал ни о чем, дабы, скорее всего, был предупрежден о приходе защитника в лице Мирельмана. «Наверно к этому приложил руку Павел» – подумал Матвей.

Случилось то, что и должно было случиться при независимом квалифицированном правосудии. Матвея через час освободили, закрепив все подпиской о не выезде. Однако его телефон, компьютер и сейф остались в полиции в качестве вещественных доказательств. Матвей позвонил жене с телефона Анатолия Исааковича и тот повез его домой. В дороге долго беседовали. По приезду Анатолий Исаакович пообещал Матвею всех благ в наступившем году и уехал продолжать празднование Нового года.

Матвея встретили как героя. Мама, обняла сына и заплакала. Вовка обнял их обоих одновременно, так как был уже выше отца и по спортивному телосложению ему уже не уступал. Наташа сидела в кресле с усталой улыбкой и от усталости и пережитого нервного потрясения даже не могла подняться. Сестра и ее муж Олег, обняли Матвея после того как сын освободил его от объятий. Напряжение встречи ушло. Наташа хоть и устала, но уже приготовила праздничный стол, благо после встречи Нового года многое чего осталось. После третьего бокала начались расспросы о случившемся. Матвей сказал, что все произошедшее с ним это ошибка полиции и попросил данную тему больше не затрагивать. Все потихоньку успокоились, и остаток дня прошел даже весело. Вечером зашли в гости соседи, которые присоединились к праздничной трапезе.

Утром следующего дня Матвей принял прохладный душ и, закурив свежую сигару, подаренную мужем сестры, с чашкой кофе раздумывал о плане на сегодняшний день. Так он делал всегда, несмотря на день недели. Но сегодня это был не рабочий план, а план действий собственного расследования. И это не от обиды на органы правопорядка, а на установлении истины. Да и уголовное преследование в отношении него еще не прекращено. Он открыл блокнот и стал писать:

Справиться о здоровье Анны Федоровны. По возможности с ней поговорить.Поблагодарить Павла и уточнить о ходе расследования. Узнать у него о мотивах преступления, возможном орудии преступления, о похищенном имуществе, лицах подозреваемых в этом, свидетелях и проведенных экспертизах. Узнать о последних телефонных звонках на телефон и с телефона Головиной. Выяснить, как преступники проникли в квартиру и чем закрыли замок на двери потерпевшей? Получить информацию о видеонаблюдении с камер в районе преступления и непосредственно у дома, а лучше подъезда и балкона потерпевшей. Иметь имена и адреса родственников и знакомых Анны Федоровны. Также узнать ее биографию и найти ее фотографии, даже давние.