Юрий Ситников - Афера под прикрытием

– Не первый-второй рассчитайсь! – крикнул Денис Николаевич.

Люська скривилась.

– Начинается.

– Меня больше «козёл» смущает, – шёпотом ответила Тася. – Раз Задохлик его поставил, значит, придётся прыгать.

– А у меня стихи из головы не выходят. Не получается рифму придумать.

– Второй, – выкрикнула Наташка.

Люська продолжала разговаривать с Тасей.

Послышался пронзительный свист.

– Озерова! – разозлился физрук. – Мы долго будем ждать?

– А? Моя очередь? Наташ, ты первый или второй?

– Второй, – хихикнула Наташка.

– Тогда я первый, – сказала Люська.

– Ты где находишься?! – Начал выходить из себя Задохлик. – Класс! Равняйсь! Смирно! На первый-второй рассчитайсь.

Люська ждала своей очереди, и когда Наташка выкрикнула «Первый», с придыханием выдала:

– Первый!

Опять звук свистка.

– Озерова! У тебя со слухом проблемы или ты решила сорвать мне урок?

– А в чём дело?

– Ты не «первый», ты «второй».

– В прошлый раз Наташка была «второй», я по любому «первый», – Люська сделала шаг вперёд. – Ребят, кто со счётом накосячил?

– Класс! – взревел Задохлик. – Равняйсь! Смирно! На первый-второй рассчитайсь!

На этот раз рассчитались правильно, Задохлик даже огорчился, придраться-то не к чему. А ему, видимо, очень хотелось.

– Приготовились к опорному прыжку, – физрук взял свою тетрадь, встал возле «козла», начал выкрикивать фамилии.

– Смирнов. Пошёл!

Тася сразу села на скамейку.

– Прыгать не буду, я ногу потянула.

– Да ладно, Тась, не бойся.

– У меня не получится. Каждый раз, приближаясь к этой бандуре, мне кажется, она сдвинется с места.

– Миронова. Пошла!

Люська села рядом с Тасей.

– А ты представь, что прыгаешь через Задохлика.

– Смешно, но у меня не получится.

– Орать начнёт.

– И пусть. Я не обязана уметь прыгать через «козла». Зачем мне это надо, или думаешь, в жизни пригодится?

– Люсь, – позвал Олег. – Сейчас твоя очередь.

Люська приготовилась.

– Озерова. Пошла!

Раньше с опорными прыжками у Люськи проблем не возникало. Она не боялась «козла», было даже прикольно разбежаться, оттолкнуться от наклонного пружинящего мостика и, совершив прыжок, дополнительно оттолкнуться от снаряда. Но сегодня что-то пошло не так. У самого снаряда Люська притормозила.

– Озерова, назад.

Люська предприняла вторую попытку. Очередной облом. Не добежав до «козла» она встала.

– Почему не прыгаешь?

– Денис Николаевич, сама не пойму.

– Боится, лягнёт, – засмеялся Мишка.

– Третья попытка, – нетерпеливо сказал физрук.

Люська занервничала.

– Пошла!

Третья попытка с треском провалилась.

– Озерова, два. Садись на скамью.

– Подсудимых? – буркнула Люська.

– Лучше бы ты спортом занималась, а не кривлялась.

– Денис Николаевич, вам прекрасно известно, «козла» я не боюсь. Просто сегодня не повезло.

И тут Задохлик решил задеть Люську за живое. Некоторые учителя, недолюбливая Диану, позволяли себе нелестные выпады в её адрес. Женщины ей завидовали. Она выглядела моложе своих лет, вела богемный образ жизни, постоянно мелькала на экране. А это здорово раздражает. Когда человек становится знаменитым, у него помимо армии поклонников, появляется армия недоброжелателей и злопыхателей. Унижая других, они пытаются самоутвердиться. Глупо, но факт остаётся фактом. Люська за Диану стоит горой, если кто-то позволяет в её присутствии обидеть бабушку, за словом в карман не полезет. И не важно, от кого последовала колкость; будь то учитель или одноклассник – Люська в долгу не останется. А разве она не права? Защищает честь семьи.

Денис Николаевич язвительно заметил:

– Игра на публику, Озерова, это у вас семейное. Но на своих уроках я попрошу оставлять обезьянничество за дверью. На съёмках, в театре у бабки – пожалуйста, сколько влезет, в школе веди себя подобающим образом.

Люська опешила. Обезьянничество? У бабки? Да как он смеет? Кто дал право этому дистрофику со свистком вместо мозгов трогать Диану? Не даёт покоя её популярность, бесит известность. Люська сжала кулаки. Тася встала и взяла Люську за плечи.

– Пошли, сядем.

Задохлик переключился на Мишку.

– Перфилов. Пошёл!

Люська села. Её трясло, руки дрожали, губы пересохли.

– Ты слышала, Таська?

– Не обращай внимания.

– Он взрослый человек, как мог так сказать?

– Не бери в голову, Люсь. Денис Николаевич нервный, эмоциональный. Сама знаешь, накричит, а потом улыбается.