Анна Волошина - Опасные семейные тайны

Нина сидела перед зеркалом и рассеянно накладывала макияж, как обычно перед выходом из дома. Неважно, куда нужно было идти, без косметики и хороших туфель женщина не должна выходить даже на лестничную площадку. С чего это Сергей утром так взбесился из-за паршивой книжонки? Ну не Шекспир, конечно, а он-то сам что читает, кроме Акунина? Чем «Великие отравители» хуже Фандорина? Конечно, сама бы она эту книжку не купила. Просто увидела у Игоря в кабинете, когда в последний раз заезжала к Сергею в офис.

– Кто-то из клиентов оставил, – сказал Игорь, заметив у неё в руках книгу. – Второй месяц валяется. Хочешь, возьми, почитай. Занятная, кажется, вещичка. У меня все равно времени нет, успеваю только журналы специальные просматривать. Только то, что по работе нужно, читаю.

Нина сунула книжку в сумку, решив и в самом деле почитать на досуге.

А кстати, кто этих самых отравителей написал, что-то и не припомнить? Пойти, что ли, посмотреть? Да нет, неохота. Нина в шестой раз провела кисточкой по правому веку. Да и яды какие-то все одни и те же, ничего нового, интересного автор не сообщает: стрихнин да цианид. Есть же ещё и растительные яды, и пищевые. Одни поганки чего стоят! Определённо сама Нина и то интереснее бы написала. Только порыться бы в архивах. Благо времени у неё сколько угодно.

Готовить вот в кои-то веки решила научиться, а Сергей посуду швыряет, вместо того, чтобы попробовать и похвалить. Наверное, всё дело в Сашиной записке, которую она так небрежно оставила на тумбочке возле кровати. Ну не научилась она прятать компрометирующие письма от мужа. Потому, что до сих пор их ещё никогда не было. А он, наверное, умеет прятать любовные записки. Или уничтожает сразу по прочтении. И верно, зачем ему их хранить, сентиментальностью Сергей никогда не отличался. Хотя, может, зря она что-то подозревает, просто ему нечего скрывать. Кисточка на мгновение замерла, Нина задумалась. Затем вздохнула и аккуратно положила кисть на место. Нет, не может же он жить одной только работой, ведь между ними стена уже не первый год. Да и с чего бы он тогда по телефону бросил эту фразу про развод, который почему-то невозможен. Ему-то терять нечего, это у неё ничего нет, кроме квартиры и дачи. Всё, что осталось ей от отца. Ах, ещё ведь есть акции, в которых она, правда, мало что смыслит, но можно с кем-то проконсультироваться. Только сделать это как-то похитрее, чтобы Сергей опять не взбесился.

И все-таки, что означала та фраза: «Развод абсолютно исключен, я уже об этом думал»? А как он сразу перевёл разговор на заказы и всякие там конструкции, когда она вошла. Как неловко всё для неё складывается! Именно тогда, когда появилось хоть что-то хорошее в жизни, кроме этих дурацких любительских спектаклей! Хотя почему они дурацкие, если благодаря им её не забыли. И с Сашей она познакомилась на спектакле в клубе железнодорожников. Жизнь стоит борьбы, особенно когда есть, ради чего стараться. Она ещё многое может, зря Сергей считает её такой наивной и никчемной дурочкой. Тем хуже для него. Нина скорчила злую гримасу и погрозила зеркалу кулаком: злоба портит лицо, на нем всегда должна быть таинственная полуулыбка. И для друзей, и для врагов.

***

Тамара Васильевна Полянская услышала звонок в тот момент, когда начала заваривать чай. Она поставила маленький фарфоровый чайничек на стол, бросила полотенце в красных маках на табуретку и поспешила в прихожую. Заглянув в дверной глазок, удовлетворенно кивнула и завозилась с замками. Она уже давно жила совершенно одна и никогда не забывала закрывать дверь на два замка, из которых один, совсем старенький, в последнее время стал барахлить. Непременно нужно пригласить слесаря, чтоб посмотрел. Или даже новый поставить. Но на этот раз, к счастью, обошлось, капризный замок легко открылся. Тамара Васильевна откинула цепочку и впустила в квартиру гостью, державшую в правой руке изящную чёрную сумочку, а в левой – небольшой круглый торт.

– Тамуся, как я рада наконец-то тебя видеть, – пропела Ниночка уже с порога, наклоняясь, чтобы чмокнуть Тамару Васильевну в щёку.

– Зато я так огорчена при виде твоей кислой физиономии, что даже забыла на минутку про свой любимый радикулит, – привычно проворчала Тамара своим тёплым домашним голосом. – Опять с Серёжей повздорила? Впрочем, потом расскажешь, пойдём на кухню, чаем тебя напою. Как на улице, холодно?

– Да нет, не холодно, сыро, пожалуй. И грязно. Ой, ну вот, я уже тебе тут наследила, – всплеснула руками Нина, снимая закрытые туфли на низком каблуке в маленькой, тесной прихожей старой приятельницы.