Евгений Греков - Ужасная версия

Сергей Петрович потянулся и увидел себя в зеркальце. «Совсем седой стал замначальника управлением. Мог бы быть давно и начальником», – без обиды, но с некоторым оттенком досады подумал полковник.

Но в том, чтоб он так и остался замом, помог сынок. Правда, тогда он помог не только в этом и не только ему. Ему – опозориться, когда он моргал глазами перед товарищами после осуждения сына, а жене – превратиться в старуху лет на десять раньше. Как раз на тот самый срок, что он тогда получил. Вот ведь чертовщина какая в жизни! – ругнулся в душе Сергей Петрович. Будто я враг народа какой и учил его всяким гадостям! На мать при нем ни разу голоса не повысил. А он сам? Казалось бы, отслужил действительную в армии, невесту ему я нашел, женой стала. Сейчас она вот, пожалуйста, старший следователь прокуратуры Татьяна Владимировна Обручева, а сын – бывший уголовник. Это ж надо додуматься, залезть в номер к певице, приехавшей на гастроли!..

***

А неделей раньше до описываемых событий в Татьяновске встречались два старых друга.

– Давно я тебе говорил, куда ты денешься от Татьяновска! – Игорь и Антон приобнялись, похлопывая друг друга по плечам. – Если с бутылкой, то туфли можешь не снимать, – дурашливо разрешил хозяин квартиры.

Игорь Роликов был искренне рад, что невесть откуда свалившийся Антон Ромашинский не забыл его. В узком кругу Антона чаще всего звали Генрихом, а кличка прилепилась к нему с тех пор, как он отслужил действительную в Германии. О чем бы не заходила речь, Антон восклицал: «Вот у нас, в Германии…»

– Договорились, туфли я не снимаю, хотя мыслишка имелась, что я зря захожу в винный. Надеялся, что тебя давно исправил Егор Кузьмич, – хохотнул Антон. Он подхватил свой чемоданчик, который поставил было в прихожей, и без дополнительного приглашения двинулся на кухню. – Татьяновск – притягательный город, – согласился он. – Но главное – это друзья. Вот в Германии у меня действительно водились кореша, а теперь ты да Митька остались.

«Побыстрей бы бутылку вытаскивал, – подумал Роликов. – Кореша у него водились в Германии! Забыл, видать, как по пьянке рассказывал, что били его там деды смертным боем. Били, кстати сказать, за язык, что много и красиво базарил. Таких казарма не любит». Игорь Роликов порядки армейские знал: сам служил, да не где-нибудь в Германии, а в советском стройбате.

Ничего этого вслух Игорь Роликов, естественно, не произнес. Во-первых, мысли возникли без всякого зла, а как-то случайно. Во-вторых, Игорь побаивался друга в душе, поскольку знал, что если того били давно, то сейчас он сам это отменно делал. Роликову приходилось видеть, когда Герман запускал кулаки в работу, и ждать тогда пощады не приходилось. Ну а в-третьих, он действительно обрадовался его приходу.

– Эх, чертила! – Антон опять обнял друга за плечи. – Все один! И не женился, и старую не вернул?

– Почему один? – Игорь достал из холодильника банку сайры, не первой свежести батон и кусок сыра. Затем полез в стол за стаканами.

– Да я вижу, ты совсем неплохо живешь! Продуктов навалом, в квартире тихо, чисто. Телевизор новый узрел у тебя.

– Ну так ведь ты сам намекал – борьба с пьянством и алкоголизмом. У тебя тоже поднимается жизненный уровень – факт налицо: ты даже коньячку фирменного прикупил.

– Это я ради нашей встречи. Не виделись-то сколько!.. Да… Я все мотаюсь по России. Пока без прописки и без постоянного места жительства, зато при свежих и оригинальных идеях. Так-то! – Антон придвинул к себе уже наполненный стакан. По части налить-разлить его друг никогда не медлил. – Как всегда, полный стакан набухал, – заметил Антон.

– Так ты же знаешь, я человек простой: из мензурок не пью, а коньяк не лимоном, а селедкой закусываю.

– Ну да, я помню. От коньяка с лимоном тебя мутит, – они засмеялись.

– Как там у тебя дела по женской линии? – переменил Антон тему, платком промокая губы.

– А у меня всегда нормально, – самодовольно и вроде непонимающе отозвался Роликов.

– Надеюсь, – перебил его Антон. – Но в этом деле я не за тебя переживаю. Сейчас я беспокоюсь о себе.

– Маленькая комната в твоем распоряжении, – Игорь сделал широкий жест и, разлив оставшийся коньяк, потянулся за второй бутылкой, лежавшей в раскрытом чемодане.

– Комната – это хорошо. На какой период времени я могу задержаться в ней, а, мой друг? – Генрих отодвинул стакан от себя.

– Для тебя ограничений нет, сам должен бы понимать! – Игорь поднял свою граненую емкость, наполненную вновь до краев.