Артур Конан Дойл - Шерлок Холмс. Голубой карбункул

Удовлетворённый тем, что я принял его объяснение, Холмс уселся в кресло.

– Шляпа прибыла в канун Рождества, – начал он. – С гусём.

– Надеюсь, она не была надета на гуся?

Моя шутка, конечно, была проигнорирована, но я позволил себе слегка усмехнуться.

Что касается дальнейших подробностей, мне просто придётся подождать. Холмс расскажет эту историю в своё время. Незачем его торопить.

– Её принёс сюда в рождественское утро Питерсон, швейцар отеля через дорогу, – продолжал Холмс.

Я кивнул. Я знал Питерсона.

– Он сказал, что накануне вечером возвращался домой после ужина со своими коллегами на Тоттенхэм-Корт-роуд и вдруг увидел высокого мужчину, который шёл, слегка пошатываясь, и нёс под мышкой гуся. Когда он оказался в тёмном переулке, на него набросились хулиганы. Он стал защищаться и случайно разбил витрину магазина. Питерсон бросился ему на помощь, но и высокий человек, и хулиганы приняли его за полицейского и разбежались, бросив гуся и сбитую в стычке шляпу. Поскольку никакого преступления совершено не было, за исключением, может быть, разбитого окна, Питерсон принёс эти вещи мне в рождественское утро.

Я огляделся в поисках гуся.

Холмс прочитал мои мысли.

– О, гуся нужно съесть, – сказал он. – Сейчас его, вероятно, ощипывают и готовят у Питерсенов, чтобы подать к столу.

– Но почему он не вернул гуся и шляпу их владельцу? – спросил я.

– Тот сбежал. Единственным ключом к его личности была этикетка на левой лапе птицы, на которой было написано: «Миссис Генри Бейкер». Инициалы «Г. Б.» также чётко обозначены внутри шляпы. В Лондоне, должно быть, сотни Генри Бейкеров, и Питерсон, зная, как мне нравится напрягать свой мозг разгадкой подобных задачек, решил, что лучше всего принести оба предмета мне. – Холмс махнул рукой в сторону: – Вот моё увеличительное стекло, Ватсон. Вы знаете мои методы. Посмотрим, как много вы сможете рассказать о владельце этой шляпы.

Чтобы извлечь факты из столь малого количества подсказок, требовались особые навыки, и я поражался тому, как Холмс умудряется воссоздать полную картину, имея такие скудные данные. Впрочем, подумалось мне, я каждый день делал нечто подобное в своей работе с пациентами. Однако извлекать информацию из неодушевлённого объекта – совершенно другое дело. По крайней мере мои пациенты могли рассказать о своих симптомах.

Я взял шляпу и перевернул её. Это была обыкновенная фетровая шляпа, довольно потрёпанная. Некогда красная шёлковая подкладка теперь выцвела, и, как и описал Холмс, на одной стороне были нанесены инициалы «Г. Б.».

К полям крепилась резинка, чтобы удерживать шляпу на сильном ветру, но она порвалась. Шляпа потрескалась и сильно запылилась. Сверху было несколько пятен, замазанных чем-то похожим на чернила, чтобы замаскировать их.

– Ничего такого не вижу. – Я отложил шляпу.

– Нет, Ватсон, вы видите всё, но не делаете выводов из увиденного.

Я вздохнул:

– Тогда, пожалуйста, расскажите мне, что вы узнали.

Холмс взял шляпу и некоторое время смотрел на неё, глубоко задумавшись.

– Это дорогая шляпа в стиле, который был в моде три года назад, – начал он. – Посмотрите на шёлковую подкладку. Поскольку мистер Бейкер не заменил её, я предполагаю, что у него настали тяжёлые временнаа, хоть и не могу сказать, почему он обеднел.

Видно, что он человек умный, но, может быть, много пьёт или играет в азартные игры. Во всяком случае, что-то сделало его менее внимательным в том числе и к собственной внешности: чтобы не потерять шляпу, он прикрепил к ней резинку, но не удосужился её заменить, когда она порвалась. Я также знаю, что жена разлюбила его и что у него в доме нет газа.

Тут я расхохотался:

– Холмс! Вы шутите! Эти два последних факта невозможно узнать просто взглянув на шляпу.

Губы моего друга дёрнулись, расплывшись в улыбке не то шутливой, не то самодовольной, я так и не смог этого понять.

– Должен признаться, что не могу уследить за ходом ваших мыслей, – сказал я через мгновение. – Например, откуда вы узнали, что владелец этой шляпы умён?

– Судя по размеру шляпы, – сказал Холмс, надевая её себе на голову.