Виктория Колобова - Не в деньгах счастье

– Дома. Я с утра никуда не выходила, плохо себя чувствовала. Полиция позвонила в дверь в 23 часа 30 минут. Я еще посмотрела на часы и удивилась, хотела не открывать, но звонили настойчиво..

– Вы давали кому-нибудь ключи от гаража, от квартиры? Может быть, не вчера, а неделю, месяц назад?

– Нет. Впрочем, я могу ручаться только за то время, когда Васи не стало. Когда он был жив, он сам делал все, что касалось гаража и машины. Давал он кому-нибудь ключи или нет, я не знаю. Тогда я этим совершенно не интересовалась.

– После его смерти, где были ключи?

– Где всегда. У Васи в столе. Он всегда держал их в верхнем ящике стола на магните. Оттуда я их взяла, когда приехали полицейские. Они попросили эти ключи, попросили пройти с ними в гараж. Я была в шоке, когда увидела, что разбиты обе фары, помят бампер. Я сама ставила в гараж машину в тот день, когда привезла коробки с документами. Машина была в целости и сохранности.

– Интересная ситуация складывается, – сказал Широков, – вы утверждаете, что находились у себя дома, ключи от гаража и от машины были в квартире, а вечером машина оказалась на берегу Ростовского моря. Она буквально преследовала другую машину на глазах у изумленных свидетелей. Столкнула машину в воду. Скрылась с места преступления. А потом спокойно вернулась в гараж с разбитыми фарами.

– С вашего позволения, – сказал Трубников, – я изложу свое видение ситуации. Я хочу прояснить положение Ларисы. Хорошо бы все выяснить сейчас, не надо подходить формально. После смерти Василия на Ларису начали оказывать сильное психологическое давление. Несколько статей в «Свободном слове» с фотографиями Ларисы подтверждают мои слова. Почитайте их! В них Дыкин сообщает, что счет Ларионовой в банке заблокирован! Значит, она что-то сделала неправильно! В магазине ее обманули на 500 рублей? Из-за этого она устроила скандал? Скандалистка! И вот ее в сопровождении законников ведут в гараж! Снова фотография, снова ее растерянное и испуганное лицо!

Кто-то хочет дискредитировать ее, хочет, чтобы ни у кого не было доверия к ней, к ее словам. В нотариальной конторе Василия Матвеевича Ларионова недавно кто-то побывал, что-то искал в документах. Сейчас две тысячи восемьсот пятьдесят копий завещаний находятся у меня в офисе. Вполне возможно, что все это как-то связано. Однако утверждать пока я ничего не могу. Пожалуй, ситуация прояснится, когда выясним личность погибшего. Я уверен, что Лариса говорит правду.

– Я говорю вам чистую правду. Ну, зачем мне ехать на Ростовское море и кого-то убивать?

Трубников улыбнулся:

– Обычно я не задаю себе подобных вопросов, вы моя клиентка и в любом случае вы правы. Я собираюсь вести расследование исходя из этой позиции. Скажите, Лариса, кто, по-вашему, мог это сделать?

– Я не знаю! Господи! Я совершенно ничего не понимаю! После смерти Васи открылся ящик Пандоры. Мне страшно. Страшно и стыдно: завтра меня опозорят на весь город. Я стану без вины виноватой. Вечером, когда мы заходили в гаражи, там снова был тот фотограф из газеты. Он стоял возле входа в подземные гаражи и поджидал нас. Он фотографировал меня в окружении полицейских. Зачем вы его пригласили?

– Его никто не приглашал, – удивленно ответил Меркулов, – мы его не приглашали. Я даже не знаком ни с каким Дыкиным. Мы не пустили его в гараж, но запретить ему фотографировать не могли, уж очень громко он кричал о свободе слова. Я не знаю, как он появился там.

Трубников посмотрел на часы: четвертый час утра:

– Слишком поздно. Тираж газеты уже отпечатан. Приготовьтесь увидеть свою фотографию в газете, а под ней подпись: «Вдова известного юриста В. Ларионова обвиняется в убийстве».

На как фотограф из газеты появился возле гаражей?

– Вот в этом и вопрос, – усмехнулся Трубников, – газета сегодня будет нарасхват!

Лариса испуганно посмотрела на Трубникова

– А когда меня оправдают? Ведь я никого не убивала! Об этом напишут?

– Может быть, несколько строк на второй или третьей странице.

– Но ведь меня оправдают?

– Я сыщик, а не судья. Но я сделаю все возможное.

Утром, когда Трубников пил кофе у себя в кабинете, ему позвонил Виктор:

– В этом деле есть что-то очень странное, – сказал он, – кто дал информацию журналисту Дыкину? Я держу в руках свежую газету «Свободное слово». На первой странице портрет Ларисы с испуганным лицом. Есть статья. Вроде бы и обвинить Дыкина не в чем, все так, но следствие только начато. Никто не возражал против того, чтобы он фотографировал Ларису, когда она входила в подземные гаражи, но только одному Богу известно, какой вред нанесла ей эта статья. Ты знаком с Дыкиным? Поговори с ним.