Энн Кливз - Немые голоса [litres]

«Но с Саймоном Дженни Листер нарушала все правила».

— Может, она ему и не рассказала, — предположила Вера. — Может, он увидел в ее записях. В черновиках книги, которую она собиралась написать.

Они сидели молча.

— Ведь Саймон с Дэнни дружили, да?

Вера рассказала то, для чего приехала, но Ханна казалась такой спокойной и сдержанной, что она подумала, что может задать пару вопросов.

— Конечно, я же вам говорила.

— Близко?

— Да, мы все участвовали в «Фолкуоркс», проекте для молодых музыкантов в «Сейдже». Дэнни чертовски хорошо играл на скрипке. И на гитаре. Он не особо ладил с ребятами в школе — ему было комфортнее с парнями постарше, с кем он занимался музыкой.

— Несмотря на то что Саймон украл у него тебя?

— Я же говорила. Такое постоянно происходит. Ничего страшного. И Дэнни любил героев. Саймон старше, умнее.

«Но меня это сбило. Я видела в них не союзников, а соперников. И это привело меня к совершенно другим выводам».

— Где он? — вдруг спросила Ханна. — Где Саймон?

— В последний раз, когда я его видела, он хорошенько вымок. Переплывал пруд в Гриноу, пытаясь сбежать от нас.

— Там мы впервые занимались любовью, — сказала Ханна. — В сарае для лодок. В это же время года, но тогда было солнечно. Птицы пели в лесу. Он повез меня на лодке по пруду, и мы пили шампанское. — Она посмотрела в сад. Перед соседним домом Хильда развешивала простыни. Но Ханна была погружена в свои мысли и не видела ее. — Я всегда знала, что он травмирован. Иногда он замолкал, а иногда злился без причины. Но я думала, что смогу его исцелить. Собрать его по частям.

— О, дорогая, никто не смог бы этого сделать.

— Кроме моей матери, — сказала Ханна. — Наверное, она смогла бы.

— Нет! Она хотела все испортить! — раздался громкий визг, и у них обеих заколотилось сердце. Как будто кто-то закричал в церкви. Саймон, видимо, прошел через переднюю дверь. Вера была так сосредоточена на девушке, что не услышала его. Его темные волосы еще были влажными, но он уже переоделся в сухое.

— Как ты сюда попал? — спросила Вера и тут же добавила: — Это твоя мать, да? Защищает единственного оставшегося ребенка. Ты ей позвонил, и она отправилась тебя спасать? Привезла домой, чтобы ты переоделся, и отпустила? Очень ответственно с ее стороны — отпустить убийцу на свободу.

— Вы не можете винить мою мать, — сказал он. В голосе вдруг зазвучала усталость. — Она не знает, что происходит.

— Она знает достаточно, — отрезала Вера. — По крайней мере, догадывается. Иначе зачем она увезла Конни и Элис из дома?

— Потому что я ее попросил.

— И зачем тебе это? Какую опасность представляет собой Конни Мастерс?

— Дженни собиралась поговорить с ней для этой чертовой книги. Может, уже поговорила. Что, если она рассказала ей, что мы были любовниками? Я не мог допустить, чтобы Мастерс снова пошла в полицию. Она могла сказать, что у меня был мотив для убийства.

Он запинался, и Вера подумала, что Саймон обманывает сам себя. Это не было настоящей причиной похищения. Просто он видел Конни и Элис из своего большого белого дома. Как они играли в счастливое семейство в саду, где когда-то утонул его брат. По горечи в его голосе она слышала, что он их ненавидел.

— Я хочу поговорить с Ханной, — сказал он. — Я хочу все объяснить.

— Ага, а я хочу выиграть в лотерею и больше не иметь дело с такими, как ты. Но этого не случится.

— Пожалуйста, — произнесла Ханна. — Дайте ему пару минут.

Она встала, и молодые люди уставились друг на друга через комнату. Вера снова подумала о том, как Ханна спокойна. Неизвестность, окружавшая смерть ее матери, подорвала ее уверенность и силы. Теперь она узнала правду и пришла в себя.

— Итак, расскажи мне, Саймон, почему ты решил убить женщину, которая была к тебе так добра?

— Как ты можешь такое говорить? — закричал он. — Как ты можешь так говорить после того, как она меня соблазнила? Забрала меня у тебя?

— Думаю, это твой выбор, Саймон. Твоя ответственность. Но зачем было ее убивать?

— Она собиралась рассказать тебе. Тогда между нами все кончилось бы. Я не мог этого вынести.

По его щекам бежали слезы.

— О, Саймон, ты такой ребенок. С тобой я чувствую себя древней старухой.

Слова прозвучали холодно и сухо. Ханна подошла к нему, и Вера подумала, что она его ударит. Влепит пощечину. Этого можно было ожидать. Но Ханна обняла его и замерла на какое-то время. Он положил ей голову на плечо, и она погладила его по волосам. Потом она его оттолкнула и повернулась к Вере.