Герман Макнили - Бульдог Драммонд (следствие ведет Хью Драммонд) [litres]

Джордж на мгновение замолчал, а затем стал рассказывать дальше:

– «А в моей стране, барон, – ответил я, – мы не признаем таких архаичных правил. Когда баронесса подтвердит ваше заявление, я немедленно подчинюсь. А пока…» – «Да, – сказал он мягко, – а пока…» – «Ланч предпочтительнее вашей компании». И вот дело дошло до конца. Полагаю, я мог бы проявить чуть больше такта, но мне не хотелось быть тактичным. Он получил от меня отпор с самого начала, и это помимо всего, что касалось его жены. И в тот же день я решил поставить на кон все. Я попросил ее поехать со мной.

Барстоу снова сделал крошечную паузу, прежде чем продолжить.

– Полагаю, вы считаете меня дураком, – сказал он. – Если бы я был на вашем месте, я бы точно так подумал. Но я хочу, чтобы вы осознали одну вещь, Стаунтон. Я не неопытный мальчик, страдающий от телячьей любви, я старый и довольно закаленный человек мира. И я сделал это с открытыми глазами, взвешивая последствия.

– И что сказала баронесса? – спросил я.

– Она согласилась, – просто ответил Джордж. – После значительных колебаний. Но колебания были из-за меня, а не из-за нее. Она боялась того, что он сделает, – не с ней, а со мной. Видите ли, этот человек – свинья первого ранга. И он как бы навязывает ей свое мироощущение. Вы его видели, так что можете судить сами. Представьте, что вы обречены жить с этим всю оставшуюся жизнь. Однако я успокоил ее, как мог: указал ей, что мы живем в цивилизованной стране двадцатого века и что он ничего не может сделать. И, наконец, мы договорились бежать на следующий день. И нет, мы не думали делать это украдкой: я собирался написать ему письмо сразу же, как только мы уедем. Ну, и она так и не появилась. Я получил только маленькую записку с жалкими каракулями, написанную, очевидно, в лихорадочной спешке. То ли он узнал, то ли просто заподозрил наши намерения, я не знаю. Но он уехал из Парижа рано утром, взяв ее с собой. Вернулся сюда.

Барстоу махнул рукой в сторону большого замка, наполовину скрытого деревьями, который стоял перед нами, возвышаясь над всей окружающей местностью.

– Сначала я был в ярости. Почему она не отказалась ехать? Вы не можете принудить человека делать то, чего он не хочет. Но через некоторое время гнев угас.

Я встретил одну женщину, ее подругу, и именно она рассказала мне то, чего я не знал об этом семействе. То, как он обращался с ней, Стаунтон, заставило меня покраснеть. И там, в тот момент, я принял решение. Я тоже приехал сюда. Это было неделю назад.

Джордж Барстоу замолчал и уставился на свои ботинки.

– Вы ее видели? – спросил я.

– Нет. В первый же день, когда я приехал, я поднялся к замку и позвонил в дверь. Вернее, сунул голову в пасть льва, – но я выше подобных пустяков. Он должен был знать, что я приеду: как вы видели по поведению хозяина, он в этих краях – Бог всемогущий. Как бы то ни было, в дверях меня встретил мажордом с тремя проклятыми огромными эльзасскими овчарками на поводках. Баронессы нет дома, сказали мне, и было бы хорошо, если бы я запомнил, что в следующий раз, когда я приеду, эльзасцы будут без поводков. А потом он захлопнул дверь у меня перед носом. И на следующее утро состоялось представление, которое вы видели сегодня. С тех пор это повторялось ежедневно. И это его позиция. Что вы об этом думаете?

– Ну, старина, – заметил я, – вы начали со слов о том, что не послушаетесь моего совета. И поэтому не так уж хорошо, что я вам его дам. Что я думаю об этом, так это то, что вы должны собрать вещи, положить их на заднее сиденье моей машины и запрыгнуть в нее. Мой дорогой друг, – продолжил я немного раздраженно, – такое положение невозможно. Простите мою холодную логику и явное отсутствие сочувствия, – но вы должны видеть, что дело в вас. Кроме всего прочего, она же его жена. И мне кажется, что у вас есть альтернатива: провести пять минут с тремя дикими эльзасцами или оказаться в положении одной из этих карт. Я вполне согласен с вашей оценкой этого джентльмена, но факты есть факты. И мне кажется, что у вас нет той опоры, которая могла бы поддержать вас.

– Черт, меня это не волнует, – упрямо сказал Джордж. – Я никуда не поеду. Боже правый! Друг мой, разве вы не понимаете, что я люблю ее?

Я пожал плечами.

– Не думаю, что сидение в этом трактире всю оставшуюся жизнь сильно вам поможет, – ответил я. – Послушайте, Барстоу, это не Англия. В этой стране у них есть свои обычаи. Как вы сами видели, этот парень – великий «мастер ба-бах» здесь. Что вы будете делать, если он вызовет вас на дуэль? Я не знаю, хороши ли вы в стрельбе из револьвера.